Степан Бандера и борьба ОУН - [21]

Уже в марте 1925 г. состоялся громкий судебный процесс над членами УВО по обвинению в разведывательно-подрывной деятельности… По нему проходили 10 участников во главе с руководителем УВО в Галичине Андреем Мельником, получившим 4 года тюрьмы. Всего к 1928 году около 100 украинских националистов отбывали наказания по обвинению в шпионаже. По данным дефензивы (контрразведки, подчинённой II отделу Генштаба Польши), в 1929–1935 гг. около 630 украинцев собирали разведданные (26 % от общего числа подозреваемых в шпионаже)».

Как мы уже говорили, в 1921 г. лидер УВО Коновалец вступил в тайные отношения с абвером. Например, в «Меморандуме по украинскому вопросу», подготовленному в 1938 г. НСДАП, говорилось: «В 1922 году тогдашний начальник немецкой контрразведки полковник Гемпш вошёл в письменное соглашение с руководителем ОУН полковником Е. Коновальцем, на основании которого украинская организация получала материальную поддержку, за что передавала отделу контрразведки сведения о польской армии. Затем организация взялась за подготовку в Польше диверсионных актов. Регулярная месячная плата Коновальцу доходила до 900 марок».

Контакт между УВО и абвером осуществлял напрямую некий Рихард Ярый, ставший руководителем разведывательных курсов для УВО, организованных в Баварии (Мюнхене) майором Фоссом.

Рихард (Рико) Ярый (Ярий) родился в 1888 году во Львове в семье майора цесарской армии (отец — чех, мать — польская еврейка). В 1912 году он окончил военную академию в Винер-Нойштадте и в звании поручика был направлен в 9-й драгунский полк в Коломые. В армии Западно-Украинской Народной Республики дослужился до командира 2-го конного полка конной бригады. Имел звание сотника — капитана. В армии УНР — в 5-м Херсонском конном полку, в составе которого в 1920 году перешёл границу Чехословакии и стал командиром интернированных украинских кавалеристов в Ужгороде.

До своей женитьбы на красавице Ольге (Рейзель, Розе) Шпильфогель Ярый слыл человеком праздным: любил комфорт, модную одежду и дорогое шампанское. Семейную же идиллию осложнял прежде всего вопрос денег. С отцом отношения не сложились, а 26-летняя жена приданого из-за побега под венец без благословения не получила.

«Нужда» заставила сотника спекулировать казёнными лошадьми. От суда его только спасло расформирование части.

Будучи весёлым, хитрым и умелым дипломатом, Ярый владел несколькими иностранными языками. В отношениях с людьми мог быть корректным. Собеседников притягивал симпатичный и весьма представительный офицер.

Именно таким он и попал на связь к майору Фоссу из германской разведки. Естественно, появились и деньги.

Например, в 1923–1928 гг. УВО Коновальца получила около двух миллионов рейхсмарок.

При этом из-за денег же периодически возникали и скандалы. Так, в 1926 г. Ярый, снова «нуждаясь», предложил «сдать» полякам всего лишь нескольких немецких агентов. Правда, не получилось, а его как-то не поняли, но убрать не смогли.

«В 1923 г., находясь в Берлине, Коновалец установил связь с германским штабом через бывшего офицера сечевых стрельцов Карпата (он же — Ришард Ярый).

С этого времени сотрудничество УВО с немецкой разведкой (через полковника Райхенау и ротмистра Баумайстера из разведуправления ГШ, а также начальника тайной полиции Дильса) быстро расширялось. Уже с 1925 г. разведрезидентура УВО действовала в Данциге. Далее Дильс в том же году поручил Коновальцу расширить число оуновцев в рядах тайной полиции разных стран — на Балканах, в государствах Малой Антанты, в Швейцарии, Польше и Прибалтике. Коновалец это задание выполнил. Взамен ОУН получила от немцев вознаграждение, составляющее в середине 30-х годов сумму приблизительно в 80 000 рейхсмарок (50 тыс. от рейхсвера и 30 тыс. от Дильса). Эта сумма была выплачена частично в руки самому Коновальцу (в Женеве), частично — Карпату-Ярому (в Берлине)» (В.К. Былинин, В.И. Коротаев. Труды Общества изучения истории отечественных спецслужб).

В абвере ОУН была зарегистрирована как разведывательная структура под зашифровкой «Украинише Кампфорганизацион». При этом разведывательные функции между отдельными оуновскими деятелями были строго разграничены. Например, Роман Сушко в специальные анкеты вносил информацию об обстановке в польской армии и передавал немцам. Всю разведывательную работу координировал один лишь Рико Ярый.

Сотрудничество с литовскими спецслужбами давало ОУН не только фальшивые паспорта, возможность выпуска политической литературы, но и денежное вознаграждение в сумме 6–8 тысяч долларов США.

В 1926 году разведка УВО приобрела план польского вторжения в Литву. Детали операции были сообщены как литовскому правительству, так и правительствам Англии и Германии. Тесное сотрудничество со спецслужбами Литвы было тесным и абсолютно не случайным. Именно в столице Литвы Каунасе разместилась резидентура УВО во главе с сотником Иосифом Ревьюком (Йонасом Братвичусом). В неё входили 15 сотрудников, владевших польским, литовским и белорусскими языками. Они собирали информацию в регионе Вильнюс — Гродно — Лида — Пинск, содействовали закупке и переправке в Галичину оружия, поддерживали связь с резидентурами УВО в Берлине, Вене, Париже. В последние годы жизни Е. Коновалец использовал для прикрытия именно литовский паспорт.