Стены молчания - [8]
— Вы знали погибшего банкира? — Голос Уолша звучал возбужденно. Я понимал, что его волнение было вызвано осознанием экономических последствий трагедии, а не сочувствием.
— Мы знали его, — сказал Шелдон, — мы знаем много банкиров из «Джефферсон Траст».
Но Джей Джей Карлсон был единственным и неповторимым.
— Так этот парень подкидывал вам работу? — спросил Уолш.
Шелдон встал:
— Я не уверен, что понимаю, к чему вы клоните, Эллис. Но, как бы там ни было, ваши выводы преждевременны и неуместны, вам так не кажется? Произошла трагедия, люди убиты и ранены. Может быть, нам все-таки следует заострить внимание на этом? Чарльз Мэндип приезжает в Нью-Йорк завтра. Я уверен, что он будет обсуждать эти трагические события с Джимом Макинтайром, если они имеют какое-то значение для нас. Мы с вами можем понять их намек.
Шелдон протянул руку Уолшу, чтобы показать ему, что он должен пожать ее и убраться отсюда.
— Мне надо сделать еще несколько звонков, — сказал Шелдон, когда Уолша уже не было в зале. Он подошел к телефону, который стоял на небольшом столике в углу. — Возвращайся в свой кабинет. Я поговорю с тобой через пару минут, потом ты сможешь пойти домой. Ты, должно быть, в шоке.
Я осознал, что все еще сижу и смотрю на гравюру с изображением собора Святого Петра. И, наверное, первый раз за все пять лет я почувствовал какую-то тоску по Лондону.
— Не беспокойся, Фин, — Шелдон зажал микрофон телефона, — не все такие, как этот кусок дерьма. «Шустер Маннхайм» — прекрасная компания, и мы сделаем ее еще лучше. Ты — часть истории этого слияния.
Шелдон недопонял меня. Я ни о чем не беспокоился. Я был опустошен. Вид шоссе Рузвельта опустошал меня. Произошедшее преследовало меня со всеми своими подробностями.
4
Когда я вернулся в кабинет, Пола сидела на моем столе.
— Ты был там, да? — Она протянула мне горячую кружку. Я с благодарностью улыбнулся, потягивая горячий сладкий кофе через дырочку в крышке.
Я чувствовал себя виновным. Не из-за того, что я не ответил на вопрос Полы. На него не надо было отвечать, она, как всегда, все знала сама. Это была вина, которую трудно определить, но которая при этом неизмеримо велика.
Я был там. Я сидел в орудии убийства, словно это была поездка вокруг рыночной площади. Потом просто смотрел на то, что произошло. Меня прельстило приглашение в богемный мир Джей Джея, и в итоге я получил приглашение на одну из его вечеринок.
Сейчас переломанные, окровавленные, разорванные тела извлекали из покореженных машин. А я был в безопасности на двадцать пятом этаже небоскреба и попивал кофе. Но я жил среди людей, у которых было определенное отношение к моей роли в этой катастрофе. Мои клиенты, Чарльз Мэндип, моя мать. Полиция…
Черт подери, полиция! Я еще не поговорил с полицией. Бросив кофе в мусорную корзину, я поднял телефонную трубку.
— Я еще не поговорил с полицией, — прошептал я.
— Ты разыгрываешь меня? — спросила Пола.
Я замотал головой. Это еще не пришло мне на ум.
Я был свидетелем страшной автокатастрофы, спланированной и приведенной в исполнение старшим банкиром из «Джефферсон Траст», самого большого инвестиционного банка на Уолл-стрит. Потерпевшие тоже были заинтересованы. Я был юристом и был обязан это знать.
Я прижал к уху телефонную трубку.
— Кому я звоню?! 911?
Я занимался ценными бумагами, поэтому у меня не было горячей линии с полицией.
— Я дозвонюсь до них, — сказала Пола.
Офицер полиции, ответивший на звонок, сначала был настроен скептически. Он не понимал, как я мог забыть связаться с полицией после такого серьезного происшествия. Но потом мне удалось расположить его к себе. Коп хотел понять истинный смысл того, что произошло на шоссе Рузвельта, и в конце концов сам попросил меня прийти в полицейский участок. Или детектив мог приехать ко мне в офис. Шелдону это понравилось бы. Я сказал, что сам приду к ним. Полицейский поинтересовался, нужно ли ему было послать за мной машину. Нет, я хотел самостоятельно доехать до них.
Разговор продолжался минут десять, и Пола, должно быть, следила за индикатором разговора, потому что, как только я повесил трубку, она вошла в офис.
— Можно войти? Я надеюсь, ты не бежишь от правосудия.
— И да и нет, — сказал я, — мне надо явиться в полицейский участок и дать показания.
— Я уже вызвала такси. Хочешь, я съезжу с тобой?
— Нет. Лучше останься здесь, на случай, если Шелдон захочет узнать, где я. Да, и пока я помню, переназначь все встречи, которые я пропускаю, на другое время, позвони Джослин во Франкфурт и скажи, что его подписной лист задерживается. Мобильник у меня включен.
5
В полицейском участке было жарче, чем в аду. Этот мавзолей из бурого железистого песчаника внутри оказался еще меньше, чем выглядел снаружи. Если там и были кондиционеры, то кто-то запрятал их очень далеко. Психологи, занимающиеся организацией рабочего места, пометили бы это здание как абсолютно не подходящее для выполнения работы. Я подошел к дежурному, и меня проводили через поток бездомной швали и жертв, которым приходилось вступать в ожесточенные ссоры с напористыми копами. В сторонке сидел какой-то бомж и беспрестанно спорил сам с собой, как будто не мог дождаться своей очереди, чтобы наорать на кого-то.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.