Стендаль. Встречи с прошлым и настоящим - [9]
М. Ф. Орлов должен был безвыездно жить в деревне под тайным надзором. Участь же других друзей Вяземского была несравненно тяжелее. И все же они находили способы связаться с ним. П. А. Муханов, например, нелегально переслал ему из Сибири тетрадь со стихами А. И. Одоевского[68].
Вяземский всячески старался воздействовать на общественное мнение ради спасения сосланных в Сибирь или определенных в солдаты декабристов[69].
Вопрос о движении и восстании декабристов, чрезвычайно интересовавший и Стендаля, безусловно занимал важное место в его беседах с Вяземским, судя по записке, посланной им русскому поэту вместе со страницами французской газеты «le Temps».
«Не угодно ли моему соседу прочесть эти две страницы Tem[p]s и вернуть их мне завтра в 10 часов?
Там показана замечательная черта молодого казака. Какая [эта была бы] держава, если бы буржуазия пошла навстречу крестьянству!»[70]
Эта небольшая записка, в которой отсутствуют какие-либо даты, написана на листке почтовой бумаги с фирменной маркой Weynen[71]в одном углу и оттиском пушки в другом. Рукою П. А. Вяземского отмечено: «Записка ко мне Стендаля-Бейля». Впервые она была опубликована в 1937 году без комментариев и в неточном прочтении[72]. Почерк французского писателя доставлял немало головоломок не только исследователям, но даже близким друзьям Анри Бейля.
Вышеприведенные строчки Стендаля весьма загадочны: что за «замечательная черта молодого казака»? Или военного? Французы этой эпохи, да и сам Стендаль, нередко называли русскую армию – les Cosaques[73]. Какая связь между «молодым казаком» и последующей фразой записки, несомненно тоже относящейся к России?
Для того, чтобы найти ответ на эти вопросы, необходимо выяснить содержание страниц газеты «le Temps», посланных Стендалем Вяземскому вместе с запиской. Но как обнаружить эти страницы, не имея никаких дат?
Прежде всего надо установить, когда Вяземский жил по соседству со Стендалем.
Знакомство Вяземского с французским писателем началось задолго до их личной встречи. В предыдущем очерке этой книги мы уже рассказали о том, что в 1825 году Вяземский читал письмо Байрона к г. Бейлю, следовательно знал, кто такой – Стендаль; мы сообщили также о большом интересе русских журналов, в частности, «Московского Телеграфа», к публицистике французского писателя. То, что в этом издании в столь ранний период (20-е годы XIX века) появились фрагменты статей Стендаля, несомненно заслуга Вяземского, рано обратившего внимание на близкую ему по духу публицистику.
Исследователь творчества П. А. Вяземского М. И. Гиллельсон убежден в том, что поэт читал брошюру Стендаля «Расин и Шекспир» уже в 1823 году, когда вышла в свет первая часть этого памфлета[74]. Вторая часть вышла в 1825 году. В декабре того же года Вяземский писал А. И Тургеневу, находившемуся в Париже: «Сделай одолжение, пришли мне все, что писано было о споре классицизма с романтизмом […]»[75]. Думается, что Вяземский ознакомился и со второй частью памфлета «Расин и Шекспир».
П. А. Вяземский был также одним из первых русских читателей романа «Красное и черное». 24 августа 1831 года он писал Пушкину: «Читал ли ты le noir et le rouge? Замечательное творение»[76]. Ту же оценку «Красного и черного» Вяземский повторяет 9–10 мая 1833 года в письме к А. И. Тургеневу в Италию: «Недаром судьба свела тебя со Стендалем: в вас есть много сходства, но тебя не станет написать «Rouge et noir», один из замечательнейших романов, одно из замечательнейших произведений нашего времени. Того и смотри, что ты не читал его»[77]. Далее следуют слова, уже процитированные в первом очерке нашей книги: «Я Стендаля полюбил с «Жизни Россини» […]».
В это время, в 1833 году, Вяземский еще не был лично знаком со Стендалем, но уже хорошо знал писателя по его сочинениям. Впервые он познакомился с Анри Бейлем в Риме, в декабре 1834 – январе 1835 года, и тогда же оказался его соседом. Мне посчастливилось обнаружить черновик неизвестного письма Вяземского к Стендалю[78]. Вот перевод этого интересного документа, написанного на французском языке:
«Прибывший из России князь Вяземский узнал, что по воле счастливого случая он оказался в Риме под одной крышей с господином де Стендалем, его старым и хорошим знакомым, остроумное, живое и поучительное общество которого доставляло ему столько сладостных и сильных ощущений при чтении Красного и черного, Жизни Россини и Прогулок по Риму: на этом основании и в качестве скромного служителя муз своего Отечества он осмеливается просить господина де Стендаля о милости быть представленным господину де Бейлю.
16 декабря»[79].
К этому письму Вяземский уже в старости приписал, судя по почерку: «В Риме – Beyle, кажется, франц[узский] консул в Анконе[80], – известен в литературе под псевдонимом Stendhal».
В ноябре 1834 года Вяземский направился с женою и тремя дочерьми из Германии в Италию для лечения средней дочери Прасковьи (Пашеньки), заболевшей чахоткой. (Она умерла через несколько месяцев в Риме.) 30 ноября Вяземские приехали в Рим и поселились в покоях, приготовленных для них Зинаидой Александровной Волконской в доме, где она жила: палаццо Конти, пьяцца делла Минерва.
