Стеклянное Рождество. Часть 1. Затянувшийся Сочельник - [5]

— Хм. Странно. С другой стороны, это к лучшему. Вы знаете, зачем вы здесь?

— Нет.

— Мы хотим предложить вам… как бы это выразиться… — Светлов снял очки и потёр переносицу, — возможность для дальнейшего существования.

— Зачем? — Ни на холодном красивом лице собеседницы, ни в её тоне не проявилось ни тени интереса. Простой вопрос на простое заявление. Александр чуть помолчал, потом отложил очки, поставил локти на стол и сплёл пальцы.

— То, что произошло с вашим миром, было противоестественно. Он не должен был погибнуть. Вы согласны?

— Нет. Я знаю причины его гибели, как и вы. И условия оных.

— Вы хотели бы вернуть его?

Если Светлов рассчитывал на проявление эмоций, он ошибся.

— Нет.

— У нас есть теоретические знания и возможности для воскрешения Бланки Ниэвы. Вы хотели бы этого?

— Нет.

Вновь ошибка. Начальник отдела по связям с общественностью смотрел на женщину, от которой зависело столь многое, и понимал, что не в силах ничего ей предложить. В молчании прошла минута. Другая. Наконец, Светлов решился:

— А если мы предложим вам шанс на новую жизнь? Новую Грань, которую вы сможете почувствовать как свою, которая даст вам шанс восстановить прежнюю или хотя бы оживить память о ней? Вам ничего не нужно, вы не желаете даже существовать, но если ваше бытие необходимо? Для других. Тех, которые хотят жить. Вы хотели бы исправить свою ошибку? Вы хотите снова почувствовать биение сердца Грани?

В первый раз с начала беседы женщина перевела взгляд с какой-то удалённой точки и посмотрела прямо в глаза Александра. Он остался спокоен, но лишь потому, что когда-то уже вёл похожий разговор.

— У меня есть право отказаться?

Светлов покачал головой, осознавая, что идёт ва-банк:

— На самом деле — нет.

— Тогда я согласна. Что мне предстоит делать?

Александр выдохнул с трудно скрываемым облегчением. Он понимал, что впереди ждёт огромная работа, и знал, кто именно займётся ей, но первый шаг был сделан.

— Пока что вы должны максимально адаптироваться к этой Грани и к роли Агентства в нём. Для этого вы пройдёте три круга обучения. Первый — в отделе аналитики и информации. Там вы сможете понять, чем живёт эта реальность и как функционирует в оной Агентство. Затем — Третий отдел, «бархатное вмешательство». Там вы поймёте основные принципы мягкого воздействия на мир. После — Второй отдел, «силовое воздействие». Ваши возможности в данный момент представляют собою бледную копию того, чем вы владели раньше. Мы обучим вас — если в данном случае подходит термин «обучить» — тому, как использовать ваши ограниченные способности максимально эффективно в рамках сложившейся ситуации на этой Грани.

— Что дальше?

— Дальнейшая ваша судьба будет зависеть от ваших действий. И вашего усердия.

— Хорошо.

— Ещё одно. Мне известно ваше прежнее имя, но учитывая, что вы будете начинать с самого начала, мне не хотелось бы вызывать излишней… ажитации среди сотрудников.

— И?

— Уточните, какое имя можно назвать в официальных документах. Имя, которое устроило бы обе стороны. Пока что.

Небольшая пауза. Наверное, если бы женщина могла, она улыбнулась бы в этот момент. Наверное…

— Нуарейн. Меня будут звать… Нуарейн.

* * *

Санкт-Петербург. Примерно за полтора года до драки в баре «Великое Древо». Внутреннее кладбище Агентства «Альтаир».

По всем правилам и прогнозам, погода должна была быть дождливой и серой. Должна была, но не стала. Воин вышел утром во двор, под мелкую питерскую морось, покрутил носом, выругался последними словами и направился к Жрице. Каким и о чём был разговор двух глав отделов, так никто и не узнал: демон приказным тоном послал старших аналитиков в одном из самых известных направлений и на полчаса заперся с коллегой в её кабинете. Конечным же результатом этой беседы явилось, во-первых, то, что Жрица передвигалась, как выразился Гаури, «по лёгкой алкалоиде», а во-вторых — ясное небо, яркое солнце и тёплый ветерок.

— Наверное, надо что-то сказать, — проговорил Воин, когда все, кто мог и хотел, собрались возле могилы с простым надгробием: «Витольд Коваль». — И, наверное, я скажу первый. Здесь и сейчас нам очень хочется искать виноватых. Хочется найти того, кто в ответе за произошедшее. — Стоявшая чуть поодаль Тень при этих словах отвела взгляд в сторону. Воин помедлил секунду и продолжил: — Кому-то хочется взять эту вину на себя. Кому-то — переложить её на чужие плечи. Но факт, каким бы он ни был жестоким, в том, что виноват только один. Тот, кто направил руку, убившую нашего друга. Или, если быть совсем точным, — челюсти. Всё остальное — наше желание избавиться от боли, направить её хоть в какое-то русло, запереть в берегах осмысленности. Не позволяйте своей боли туманить ваши глаза, друзья мои. Как не позволял Витольд, а он, поверьте, знал толк в этой дряни. Вечная память тебе, оборотень. И доброго посмертия.

Воин коротко поклонился в сторону гроба, отошёл от могилы и крепко обнял за плечи Риву, тихо ронявшую слезинки в траву. Следующим вперёд вышел Палач.

— Я был его куратором, — просто произнёс он. — Не буду врать, что он был лучшим, с кем мне пришлось работать. В ученики бы я его точно не взял.