Стеклянная клетка - [20]

Шрифт
Интервал

Жужа занесла бутылку над головой. И́ван мигом выпрямился и схватил стул.

— А ну не крути тут бутылкой, не то я размозжу тебе голову этим стулом! Ах ты дрянь! Заставила меня жену продать, собственного мужа продала — но теперь-то ты за все заплатишь!

Жужа размахнулась и изо всех сил швырнула бутылку об пол. Осколки разлетелись по всей конторе. Заправщик тоже было вскинул стул, когда она занесла руку, но, увидев, что бутылка брошена не в него, насмешливо загоготал.

— Чего швыряешься? Думала, испугаюсь?

Жужа сжала губы, ее лицо окаменело, стало угловатым. Она внимательно огляделась вокруг, ее взгляд остановился на телефоне. Жужа взяла его обеими руками, подняла и грохнула об пол. Трубка отлетела, провод запутался вокруг ножки стола.

— И за телефон тоже заплатишь! — торжествующе гоготал заправщик.

В этот миг послышался шум мотора. У бетонной площадки затормозил большой грузовой «чепельдизель». Жужа не торопясь встала и вышла, захлопнув за собой дверь. С водительского места слез старый худой шофер с изрезанным морщинами лицом.

— Доброе утро, Жужика! — поздоровался он хрипловатым баском и шлепнул ее пониже спины.

— Здравствуйте, дядя Лаци! — В голосе Жужи не было и следа недавней истерики. Она была приветлива и спокойна. — Что, не спится?

— Не спится, дочка, — отозвался шофер. — Все не дают отдохнуть паршивцы эти. Уже и старуха моя ворчит, да неужто, мол, никогда не знать ей покою… Ну-ка, залей мне по-скорому восемьдесят литров «нормаля».

Жужа сняла с крюка шланг, вставила наконечник в бак. Шофер прислонился к борту камиона. Сопровождающий молчком уплетал в кабине сало. Жуже он был незнаком.

— Далеко ли собрался, дядя Лаци? — спросила она.

— В Сегед. Оттуда порожняком в Чабу, там возьму груз, а вечером и назад… Ну, ничего, мне еще полгода осталось, столько-то я и на карачках продержусь.

— До пенсии полгода?

— Полгода. Сорок лет шоферю. Меня уже прямо в дрожь бросает, как баранку увижу.

— Что тетя Бёжи?

— Ничего, ноги еще носят. Ну а ты? Все в ночную да в ночную? Что Шандор-то говорит про это?

— А ничего не говорит, потому что спит он! — совсем по-девчоночьи рассмеялась Жужа. Она повесила шланг на место.

— Ну ладно, детки, бывайте здоровы!

Старик опять шлепнул Жужу по заду, потом взобрался в кабину. Сопровождающий спрятал сало и со щелчком закрыл складной нож.

— Привет, дядя Лаци! Счастливого пути!

Мотор взревел, огромный кузов содрогнулся и укатил. Позади осталась лишь тишина. Жужа медленно повернула к конторе. Вошла. Молча села. Некоторое время молчал и И́ван.

— Жужа, — заговорил он наконец тихо, почти робко.

Жужа не ответила.

— Слышишь, Жужа, я хочу вот тебе что-то сказать…

Она сидела словно глухая и неподвижно смотрела перед собой. И́ван приблизился, оперся ладонями на стол, потом передумал, отошел к своему столу, сел и вместе со стулом повернулся к ней лицом.

— Мы тут двое вкалываем, шкурой рискуем, мы с тобой ребята что надо… а эти хлюпики позволяют нам содержать себя, отбирают у нас наши денежки, обманывают нас, облапошивают… Жужа, — продолжал он жалобно, униженно, — мы с тобой подходим друг другу… Давай объединимся… выставим этих двоих, заживем вместе… Мы с тобой ребята стоящие, уж мы с тобой чего-то достигли бы!

Лицо женщины прорезали глубокие морщины. Сейчас она выглядела старухой. Ее неподвижный взгляд был устремлен в стол. Телефонный аппарат заправщик уже привел в порядок.

— Что там с телефоном? — спросила она после долгой паузы.

— Сломалась в нем штуковинка маленькая, — быстро, готовно ответил И́ван, — но все-таки работает.

Жужа кивнула. И вдруг посмотрела прямо на И́вана.

— Стекло вымети!

И́ван вскочил и побежал в раздевалку за метлой. Солнце уже встало, его косые лучи окрасили в желтое деревья парка. Жужа по-прежнему неподвижно сидела за своим столом. В конторе было тихо, только звякали осколки бутылки под метелкой И́вана. Потом смолк и этот звук. Жужа подняла глаза. И́ван, опершись на метелку, с собачьей покорностью смотрел на нее.

— Жужа, — проговорил он тихо, несмело, — ну что ты скажешь?.. Про что я сейчас говорил?..

Без всякого выражения на лице, смертельно усталая, Жужа пожала плечами.

— Что ж, все равно…

Заправщик отшвырнул метелку и бросился к ней. На его круглом лице жирно блестело счастье.

— Жужа! — завопил он, раскинув руки. — Восемь лет я люблю тебя, только сказать не смел, восемь лет тебя одну…

Жужа вскинула голову и инстинктивно отодвинулась со стулом назад.

— Оставим лирику! — сказала она резко. — Этого с меня довольно… Подмети, потом наведешь порядок там, на площадке.

И́ван запнулся, замер, но лицо его сияло как прежде. С хитрой, самоуверенной усмешкой он быстро подмел контору, собрал осколки на совок и вышел. Жужа придвинула к себе расчетный лист и продолжила работу, вполголоса бормоча цифры.

Немного позже дверь отворилась: явился милиционер. От бессонной ночи под глазами у него темнели круги, но улыбался он весело — дежурство-то кончилось!

— Доброе утро, красавица! — громко провозгласил он от двери. — Вот, принес вам кофе. Так что же я получу за это?


Перевод Е. Малыхиной.

КАШПАРЕК

На жизнь Кашпарек зарабатывал мусором, и хотя понимал, что занятие это не слишком аристократическое, не стыдился его, потому что в окрестностях слыл человеком почтенным, да и сам отдавал себе отчет в собственной незаменимости. Посторонние люди не знают (и откуда им это знать?), что мусор тоже требует подхода к себе и в работе с ним есть свои приемы и хитрости; мусор он и есть мусор, считают непосвященные, а на самом деле мусор мусору рознь, и совсем не все равно, как вы с ним обращаетесь. Мусор бывает разный; прежде всего есть мусор летний и мусор зимний. Летний мусор более легкий, зато вонючий, потому что в нем много гнили: картофельных очисток, арбузных корок, гороховой шелухи, побитых фруктов, лежалых, раскисших помидоров; зимний же мусор тяжелый, поскольку чуть ли не наполовину состоит из золы и углей, выгребаемых из печных поддувал, и оттого сильно пылит, зато вони в нем нет, или, лучше сказать, вони так мало, что привычный нос Кашпарека ее даже не замечает. Мусор опять же иной от квартиры к квартире, и он может многое вам рассказать о том, как живут люди в разных семьях. Кашпарек был не только в курсе того, что готовят хозяйки, но и как готовят. Скажем, докторша, та готовить просто-напросто не умеет, у них в мусоре вечно полно оберток из-под сливочного масла, колбасной кожуры, консервных банок; она и продукты закупать толком не научилась, не может рассчитать, чего и сколько нужно семье, и потому у них, например, выбрасывается много испорченных фруктов. А вот в семье Халаши, хоть хозяйка там молодая совсем, да еще на работу ходит, содержимое мусорного ведра позволяет судить о разнообразном меню: тут можно найти все — от луковой кожуры, остатков зелени, овощных обрезков до заботливо отделенных от мяса жилок, пленок, костей. Кашпарек знает доподлинно, где и когда подавали к столу шпинат, капусту, фасоль, отбивную, цыплят, где пищу готовят острую, с луком, с перцем, а где — больше постную; в какой семье любят чеснок, в какой горох, кто чуть не каждый день ест салат, а кто с ума сходит по абрикосам.


Еще от автора Акош Кертес
Современная венгерская проза

В сборник включены роман М. Сабо и повести известных современных писателей — Г. Ракоши, A. Кертеса, Э. Галгоци. Это произведения о жизни нынешней Венгрии, о становлении личности в социалистическом обществе, о поисках моральных норм, которые позволяют человеку обрести себя в семье и обществе.На русский язык переводятся впервые.


Кто смел, тот и съел

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Восхождение

Психологический роман повествует о духовном и нравственном становлении героя, происходящего из семьи с глубокими корнями в еврейских местечках Украины. Драматические события в его жизни в период перестройки и распада Советского Союза приводят его к решению расстаться с возлюбленной, чья семья противится их браку, и репатриироваться в Израиль. Любовь к религиозной женщине, рождение их сына, гибель её мужа, офицера контрразведки, при ликвидации террориста, отчаянная смелость героя при спасении её и детей во время теракта в Иерусалиме, служба в армии, любовь к девушке, репатриантке из России, формируют его характер и мировоззрение.


Безутешная плоть

Уволившись с приевшейся работы, Тамбудзай поселилась в хостеле для молодежи, и перспективы, открывшиеся перед ней, крайне туманны. Она упорно пытается выстроить свою жизнь, однако за каждым следующим поворотом ее поджидают все новые неудачи и унижения. Что станется, когда суровая реальность возобладает над тем будущим, к которому она стремилась? Это роман о том, что бывает, когда все надежды терпят крах. Сквозь жизнь и стремления одной девушки Цици Дангарембга демонстрирует судьбу целой нации. Острая и пронзительная, эта книга об обществе, будущем и настоящих ударах судьбы. Роман, история которого началась еще в 1988 году, когда вышла первая часть этой условной трилогии, в 2020 году попал в шорт-лист Букеровской премии не просто так.


Кое-что по секрету

Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.


В мечтах о швейной машинке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сексуальная жизнь наших предков

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ответ на письмо Хельги

Бьяртни Гистласон, смотритель общины и хозяин одной из лучших исландских ферм, долгое время хранил письмо от своей возлюбленной Хельги, с которой его связывала запретная и страстная любовь. Он не откликнулся на ее зов и не смог последовать за ней в город и новую жизнь, и годы спустя решается наконец объяснить, почему, и пишет ответ на письмо Хельги. Исповедь Бьяртни полна любви к родному краю, животным на ферме, полной жизни и цветения Хельге, а также тоски по ее физическому присутствию и той возможной жизни, от которой он был вынужден отказаться. Тесно связанный с историческими преданиями и героическими сказаниями Исландии, роман Бергсвейна Биргиссона воспевает традиции, любовь к земле, предкам и женщине.