Стая Тамерлана - [48]

Шрифт
Интервал

Шестернев уже не кричал беспрерывно, как вначале, он лишь сипло вскрикивал при очередной атаке. Очередной взлет. Атрек повис, сомкнув зубы на пояснице жертвы. Наверное, своим весом он надеялся обрушить человека. Но тот не сдавался, он лишь на минуту затих, набирая в легкие новую порцию воздуха — хриплый вздох отчетливо разнесся над ареной, и снова пронзительно и нечленораздельно завопил.

Псу еще раз пришлось отпустить упорно цепляющегося за сетку, а в конечном итоге, за жизнь Шестерню. Из разодранных боков и спины человека текла кровь. Атрек отошел к противоположному концу арены, склонил голову на бок, внимательно посмотрел на деяния своих клыков и устремился вперед. Это был самый высокий прыжок. Челюсти защелкнулись на предплечье все еще пытающегося вырваться из ужасного ринга человека. Пес уцепился за сетку когтями, найдя, таким образом, точку опоры, и перехватился по руке зубами. Треснула кость, и, увлекаемый двойной тяжестью, Шестернев рухнул вниз. На земле палач и жертва раскатились с разные стороны.

Человек уже не кричал, но непрерывно жалостно стонал, и в этих стонах можно было услышать ка-кую-то безадресную, потерявшую смысл мольбу. Лежа на спине, он пытался заслониться от страшного пса здоровой рукой. Атрек обошел лежащего и неожиданно резко, как наносящий решающий укол фехтовальщик, ринулся вперед. Голова собаки проскочила под согнутой в локте рукой, нашла цель, на несколько секунд задержалась и резко отдернулась назад. Человек, словно желая изменить тактику собственного спасения, вместо не принесшего успеха лазания вверх по сетке часто засучил ногами на месте. Как будто хотел убежать. Но бегство не удавалось — ноги лишь взбивали пустой воздух и сучили по траве. А вскоре дернулись и замерли совсем.

Высоко подняв голову, алабай облизнулся и гордо оглядел аудиторию. Раздались аплодисменты, пьяные выкрики и свист. Но, заглушая их, со стороны вольеров донеслась смесь лая и завываний, несущая в себе кровожадную энергетику разрушения. Это был ненасытный, как вековечный голод и дикий, как рев селевого потока гимн. Словно волна цунами, ужасные звуки утопили в себе окрестности, заставив всех и вся онеметь, и даже наиболее мужественные сердца ощутили кристаллический укол страха. Стая почуяла первую смерть. На сей раз ни о каком вызове со стороны местной псарни не было и речи. Тамерлан взвизгнул особенно громко, и вакханалия ярости прекратилось.

Подождав, когда уведут Атрека, двое парней за ноги выволокли Шестернева из ринга. Тело скользило по траве как мешок, голова тянулась вслед, она болталась на наполовину перегрызенной шее, подпрыгивала на неровностях и казалась несущественным довеском.

— Он что же, мертв, а? Мертв?! Мертв, да? — заикаясь, спросил поднявшийся на ноги Каретников.

— Готов! Как освежеванный баран! — захохотал Джафар.

— Мертв… да-а?

— Что-то вы, профессор, с лица сошли, — участливо заметил Портнов, усаживая историка, — глотните-ка, говорят, помогает.

Анатолий Валентинович всю жизнь изучал историю. То есть деяния и свершения давно умерших людей. И понятие смерти для него стало явлением обыденным. Но как оказалось, только абстрактное понятие. А факт смерти, с которым он столкнулся лицом к лицу, ощутил его ужас, почувствовал запах и увидел агональные движения умирающего, потряс Каретникова до самых глубин. Можно тысячи раз читать о смерти, рассуждать о ней, воспринимать с экранов, но видеть воочию…

Он механически выпил полстакана водки, не почувствовав ее вкуса.

До окончания боев профессор уже не мог прийти в себя. Он будто находился в каком-то полуреальном раздвоенном мире. С одной стороны, это был мир, где жили изучаемые им персонажи, где все основные понятия условны и последствия заранее известны. А с другой, — в этой взвешенной и просчитанной вселенной произошел какой-то трагический слом, абстрактные факты вдруг стали превращаться в жестокие, бьющие по нервам реалии. От всего этого у него кружилась голова, в глазах то темнело, то возникали пятна, расплывчатые, как водяные знаки.

Юрия Мызина, судя по всему, зрелище тоже не вдохновило.

— Я пойду, гляну, что творится на территории, — сказал он.

— Не задерживайся, самое интересное пропустишь, — посмотрел на него Заседин.

В глазах Аркадия Николаевича загорались жадные огни азарта. Его лицо мало-помалу меняло спектр расцветки и становилось пунцовым. Портнов ткнул ногой сидящего внизу на куске неровного картона Соболихина:

— Видишь, что творится? Вот так будет со всеми твоими балбесами. Но если ты скажешь, где бумаги, они уйдут отсюда целыми.

— Да не мы это! Не мы, блин! Неужели тебе не ясно?! Нет у нас никаких бумаг! Как тебе еще доказать? Ну, как? — вскричал тот.

— Заткнись и подумай. Время у тебя еще есть. Но — мало.

Портнов вздохнул и повернулся к Заседину, который сидел на ряд выше. Короткая спортивная куртка задралась, и Соболихин заметил пистолет, заткнутый сзади за пояс брюк. Его измученный разум узрел моментальное избавление от всех бед, рука напряглась. Но Портнов, словно что-то почувствовал и тут же занял исходное положение лицом к арене.

* * *

А Тамерлан уже вел к рингу Сари. Эта трехлетняя сука отличалась от других собак непредсказуемостью и имела самый коварный нрав. Расцветкой, относительно длинной шерстью и широкой спиной она напоминала бурого медведя в миниатюре, только брюхо у нее было светлое, а морда, напротив, темнее остального окраса.


Рекомендуем почитать
Шаровая молния

Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.


Притча о ревности. Сценарий короткометражки

Logline Однажды Виталик знакомится с девушкой, — у вырытой могилы, прямо в момент похорон, и данная кадриль раскручивает цепочку абсурдно-комедийных ситуаций, где лейтмотивом выступает ревность, и кто именно ревнует — вопрос открытый до финала…Жанр: мистическая трагикомедия, чёрный фарс.


Ренегат.UA

Когда оказываешься перед выбором, и тебя подталкивают сделать ошибку, а та, которую любишь, живет не только тобой, но ты узнаешь об этом в самый неподходящий момент…Когда тебя подставили, и нет ни алиби, ни доказательств невиновности, а друг делает карьеру, используя твое доверие в своих подлых планах…Когда мечта исполняется ценой гибели человека, а сны предвещают смерть…Когда оружие направлено на врага, но пуля выбирает тебя…Остается одно — не верить! Тогда появится возможность выжить, а все «доброжелатели» сгорят в аду.


Бей в точку

Питер Браун — классный врач. Он научился разбираться в анатомии еще в ранней юности, когда страстное желание отомстить за гибель бабушки и дедушки привело Пьетро Брна (так его тогда звали) в ряды наемных убийц. Теперь с темным прошлым покончено... но, как оказывается, не совсем. Мафия выходит на след Питера. За молодым доктором начинается охота. Только накачанная мускулатура, высокий профессионализм медика и, главное, чувство юмора помогают ему выйти живым из смертельной схватки.


Семнадцать каменных ангелов

Завораживающий роман в жанре танго.Недавно потерявший жену комиссар Мигель Фортунато готовится выйти на пенсию после долгих лет службы в полиции Буэнос-Айреса. Его последнее задание – помочь следователю, приехавшему в Аргентину из США для расследования обстоятельств похищения и убийства известного американского писателя. Задание, как выясняется, непростое. Во-первых, следователь оказывается совсем молоденькой, неопытной, но очень привлекательной девушкой по имени Афина Фаулер. А во-вторых, сам Фортунато в силу определенных причин вовсе не заинтересован в том, чтобы правда об убийстве вышла наружу.Впрочем, расследование должно идти, хочет он этого или нет.


Код Бытия

Священные христианские реликвии… Они все еще хранят прикосновения руки Спасителя, а некоторые – даже следы Его крови…По миру прокатилась волна загадочных убийств. Жертвы – женщины и их маленькие сыновья.Полиция теряется в догадках. И лишь частный детектив Ласситер, сестра и племянник которого погибли, видит связь между этими преступлениями: все убитые женщины лечились от бесплодия в одной и той же клинике, где проводились рискованные эксперименты с весьма необычным генетическим материалом…В живых остался только один ребенок, появившийся на свет при помощи врачей этой клиники.