Стая - [4]

Игорь носил прозвище Енот и объяснял это тем, что он такой же хитрый и очаровательный. Но на самом деле кличку ему эту приклеил Олег, потому что у толстяка была привычка заглядывать во все шкафчики, тумбочки и комоды — не с целью украсть, а для того, чтобы посмотреть, что именно находится внутри.

Тем временем Иван тоже предложил другу тысячу рублей, однако Олег оценил их «общую кассу» с откровенной иронией.

— Да что на это купишь нормального? Журнальчик, чтобы вздрочнуть, когда Миланка пошлет куда подальше? Я вот что думаю… Может, ночью вылазку замутить?

— Куда? — насторожился Иван. С одной стороны, они давно никуда не выбирались, но, с другой — Олег явно не подразумевает пьянку в парке или посещение какого-нибудь дешевого клуба. Их лидер сидел с каменным лицом и задумчиво смотрел на собравшихся, а это означало, что он задумал нечто рисковое.

Глава II

Закат вспыхнул над городом неожиданно, будто спохватившись, что ночь придет раньше, чем он успеет догореть. Небо стремительно пропиталось алым и постепенно начало обугливаться по краям. Город готовился ко сну, аккуратно расстилая черные простыни, однако люди все еще не желали впускать в свою жизнь ночь. Майский вечер, пряный и бархатистый, манил горожан оставить свои скучные жилища и вернуться на улицу, где все еще ласково щебетали птицы.

Ветерок, проникающий в приоткрытое окно, цеплялся за занавески и путался в сигаретном дыму. Курить в спальных комнатах, само собой, было запрещено, как, собственно, и курить до восемнадцати, однако эти правила становились актуальными только тогда, когда курильщика буквально ловили за руку.

Самое неприятное — это попасться с сигаретой на глаза Николаю Ивановичу, или, как его еще называли, Прапорщику. Учитывая армейские замашки этого воспитателя, его наказания были самыми неприятными: Прапорщик мог даже заставить драить унитазы, не говоря уже о генеральной уборке интерната или, что еще хуже, подъездов соседних домов. Николай Иванович с каким-то садистским удовольствием заставлял провинившихся красить стены, косить траву или вскапывать клумбы.

— Чем чаще вы курите, тем более облагорожено выглядит наш замечательный район, — издевался он, наблюдая за работой своих подопечных.

Олег и его «стая» лично вскопали едва ли не половину клумб под окнами здешних домов, а также отремонтировали, наверное, дюжину скамеек. В последний раз, когда Койот и его друзья выбирались на улицу, они лично застали у детской песочницы группу подвыпивших парней, ломающих скамейку, которую Олег собственноручно чинил два дня назад. Громко матерясь, три урода с настойчивостью барана пытались разломать сидение, а остальные двое поощряли их радостными криками. Компания толком не успела понять, откуда взялся подросток с перекошенным от злости лицом, когда его кулак впечатался в челюсть ближайшего к нему вандала.

— У меня нет с собой молотка, поэтому я сейчас твоей мордой буду чинить эту скамейку, паскуда! — не помня себя от ярости заорал Олег.

Пьяная компания, не ожидавшая такой выходки, попыталась было отбиться, но тогда на помощь Койоту поспешили остальные. В результате вандалы все-таки отступили, скамейка была отомщена, а коллекция драк «стаи» пополнилась еще на одну победу.

Сейчас, докурив сигарету и бросив окурок в чашку с чьим-то недопитым чаем, Олег поднялся с кровати и, еще раз скользнув взглядом по нерешительным лицам своих друзей, произнес:

— Ладно, мы вроде все обговорили. Цой, скажи баранам за дверью, что могут занимать свои койки. Сенатор, тебе опять надо уболтать пастуха, чтобы нас выпустил. Вроде сегодня дежурит Цербер, должно быть попроще.

— Цербер — это наша меньшая проблема, — отозвался Дима. — Меня куда больше волнует, как снимать эти долбаные зеркала. Ты когда-нибудь делал это раньше? И откуда гарантии, что твои знакомые их купят?

— У других покупали без разговоров, главное, чтобы маркировки не было. Сам не пробовал, но сто раз видел, как это делается. Ничего сложного.

— Нужен ли весь этот экстрим? — нахмурился Игорь. — Койот, ты не подумай, что я боюсь, но чем черт не шутит. Может, найдем твоей Миланке менее рискованный подарок?

— Она давно ныла, что хочет золотое кольцо с каким-нибудь камнем. Загоним пару зеркал, заглянем в ломбард, и будет ей счастье. Ну так что, кто из вас идет со мной? Или так и будете скулить?

— Я могу с тобой! — тут же вызвался Иван. В их компании он всегда был первым, кто соглашался на любое предложение Олега. Койот являлся для него своего рода примером для подражания, и, если этот парень куда-то собирался, Иван непременно оказывался рядом.

В отличие от него Игорь, Дима и Рома по-прежнему выглядели озадаченными. Идея, что придется заниматься воровством, не слишком им улыбалась. Одно дело — стянуть с прилавка жвачку или шоколадный батончик, но другое — снимать зеркала с дорогих машин. Подобные идеи напоминали глянцевый журнал: обложка вроде красивая, а заглянешь дальше: статья, статья, статья… Отправиться в колонию для малолеток из-за какого-то дурацкого кольца — не было пределом мечтаний собравшихся в этой комнате, однако Олег решительно уверял, что знает, на что идет.