Статский советник Евграф Тулин - [108]

– А кто же убил приказчика? Или кто приказал убить его?

– Как-то раз Брежнёв уточнил у меня, не знаю ли я, где в Туле оптом спичками торгуют? Понял я, что скоро найдете торговца, который фосфором, как дьявол серой торговал. Сообщил я Федьке, а тот, видимо, своему другу. Больше ни на что ума не хватило у них, как убить приказчика и самим попасться.

– А в Барсуках тоже ты?

– В Барсуках? Да, я стрелял по лошади. Хотел, чтоб расшиблись, но не до смерти, берег там не очень крутой. Но загреметь в постель на неделю, другую могли. Тогда получилось бы Федору сбежать с Платининым и нас в покое оставить, с Настей. Бог угрозу от вас снова отвел. Убивать не хотел.

– Ну а как узнал, что мы с обыском именно к купцу поедем?

– Это случайно, понравился я видно вам. В доверие вошёл. Вот вы меня и взяли с собой. Прикинул я, кроме купца там делать нечего. Ночью я Насте рассказал, по чью душу вы в той стороне хотите оказаться. Попросила она меня в последний раз помочь этому упырю и согласилась в бега. Делать больше нечего, сегодня или завтра всё раскроется. Поэтому, дороги у нас разные с ним. Решил я у трактира ждать, думаю, всё равно пригласите, без меня не обойдётесь. Надо было выручать этого упыря. Если бы сюда не приехали, то пришлось бы другой план придумывать. Пока вы допрос проводили на Киевской, мы перемигнулись. Он всё понял и сказку вам рассказал про эти метки. На самом деле она давно у него была заготовлена на подобный случай.

– А что делать-то теперь будешь, после всего этого? – спросил сыщик.

– А конец сей сказки следующий. Все в руках Господа Бога. Я свое обещание, перед Настей, выполнил. Кузьму спас и почти из тюрьмы вытащил. Мы сегодня с Настей убежим из Тулы. Следов много оставлено, скоро всё тайное станет явным. С военной службы я уволен, искать меня не будут пару дней. Пока вас не освободят. Мест в России много, где укрыться от вашего брата. Так что лихом не поминайте. Мне до их ереси все равно, наплевать на них, – заявил Кудинов.

– Так беги, Павел Федорович! Только скажи мне, а где чертежи? – с этими словами сыщик, до сих пор внимательно слушавший унтер-офицера, сделал шаг вперёд.

– Стой, где стоишь, барин, а то стреляю. Не хочешь спуститься в подвал, тогда выбора ни оставляешь. Как я убежать смогу? Мне время нужно. Уйду, потом весточку к концу дня отправлю через мальчонку какого, к Бестужеву или Брежнёву. Там опишу что вы здесь, в этом доме. По-другому не получится.

– А если спущусь, расскажешь? – уточнил сыщик.

– Расскажу, обещаю. Спускайтесь барин. Все свои ответы получите. Или придётся порешить обоих, – Кудинов и Настя прицелились, было видно, что шутить они не будут.

– Хорошо, Павел Фёдорович, но помни про своё слово. Полезли, Егорыч, в подвал, – сказал сыщик и первым начал спускаться.

Унтер-офицер прикрыл лаз. Осталась половина, которая не позволяла ни вылезти, ни стрелять. Сам Кудинов стал именно так, чтобы не быть пораженным пулей. В подвале было темно и пахло сыростью и еще каким-то непонятным для сыщика запахом разложения.

– Вот и хорошо, Евграф Михайлович. Своё слово я сдержу. Про чертежи следующее скажу. Вначале были они у Кузьмы, но потом отдал он их взамен обещанной помощи.

– Кому отдал? Когда? – крикнул из подвала сыщик.

– Графу какому-то приезжему. Тот с этой целью и приехал. Он вначале прибыл за деньгами по поручению Кузьмы Лисина. Который в стране Румыния живёт. Но потом Кузьма Кузьмич, денег пожалев, чертежи всучил ему. Хотя и денег дал, но не так много, как тот хотел! Где тот граф мне не ведомо, – с этими словами унтер-офицер начал закрывать лаз в подвал.

– Стой, подожди закрывать, а кто Федора отравил?

Кудинов вздохнул и ответил: «Когда мне Кузьмич сообщил, что Федьку на гауптвахту поместили, опечалился я. Но он убедил не горевать. Сказал, что выкупит. Попросил записочку для приятеля моего написать, чтобы значит подкормить Фёдора. Есть там у меня друг, приятель. Написал я ему, что дальше мне не известно. Может и Кузьмич грех на душу взял. Мне то не ведомо!».

– Что ж ты мне раньше не сказал! Надо было спросить у этого упыря. Нельзя было отпускать его. Сколько бед от него, неужто он и Фёдора отравил? – воскликнула Настя, жена унтер-офицера.

– Не ведомо мне, не ясно. Нет у нас времени сейчас это обсуждать, бежать нужно! Потом мы с тобой обсудим, вдвоём, без них, – ответил Кудинов, жене.

– Что тебе еще, барин? Пора нам! – спросил унтер-офицер.

– Подожди, Кузьмич же в Москве был, по торговым делам? Как он мог Фёдора отравить? – крикнул снизу, из подвала, сыщик.

– Нет, не был он ни в какой Москве. Где-то с графом делами занимался. Я не знаю, где и что делал. А то бы предупредил, что вы по его душу собрались, на Киевскую.

– Ну и последний вопрос, а где Ивана похоронили?

– Как где? В подвале, рядом с вами. После вашего обыска. Похоронили в собственном доме, там еще несколько лежат, неудачно оскоплённых. Никого я не искал по вашему приказу, вид делал. Разослал дурней, оружейников по городу, так для заблуждения.

– Да уж не врёшь ли? – крикнул сыщик.

– Зачем мне врать. Сказал бы раньше, то не полезли бы. Так что не поминайте лихом. Уважаю обоих, но деваться мне некуда, своя рубаха к телу ближе. Простите. Искать меня бесполезно, все дороги я знаю. Пути и выходы найду. Как обещал, сообщу вечером, где вы находитесь!