Статьи и воспоминания - [46]
Брат, Сурен Ильич, был на четырнадцать лет старше меня. После окончания тифлисской гимназии, осенью 1908 года, Сурен уехал в Москву, поступил там в университет на филологический факультет, на котором проучился два года, а затем перешел на историко-филологический факультет. Еще в стенах университета Сурен начал увлекаться театром. Занятия в университете он совмещает с работой в режиссерской группе Московского Художественного театра под руководством К. С. Станиславского, Вл. И. Немировича-Данченко, Л. А. Сулержицкого. В 1913 году, когда при Московском Художественном театре была организована студия, во главе которой встали Л. А. Сулержицкий, Е. Б. Вахтангов и М. А. Чехов, Сурен начал работать в молодом театре помощником режиссера, заведующим художественно-монтировочной частью и секретарем художественного совета.
Страстная, увлекающаяся натура, Сурен обладал большими способностями к литературе и другим видам искусства. Крупный театральный деятель, высоко ценимый корифеями русского театра, знаток русской и армянской литературы, он хорошо пел, разбирался в живописи. Его квартира в Москве была своеобразным артистическим клубом, где собирались многие видные деятели искусства.
Одновременно с занятиями в университете и работой в Первой студии МХТ Сурен Ильич Хачатуров (он русифицировал свою фамилию) стал одним из основателей и руководителей драматического отделения Армянской труппы, существовавшей в Москве при Кавказском землячестве. После Великой Октябрьской революции Сурен Хачатуров работает в культурно-просветительной комиссии Моссовета, а затем переходит в театральный отдел Наркомпроса РСФСР, где занимается организацией в Москве театральных студий — Украинской, Белорусской, Еврейской, Грузинской и Армянской.
Весной 1919 года начала свое существование Армянская драматическая студия во главе с С. И. Хачатуровым. И здесь перед ним возник ряд задач — завязать тесные связи с армянской интеллигенцией, проживающей в Закавказье, собрать лучшие произведения армянской драматургии, материалы по истории армянского театра, фольклора, музыки, изобразительного искусства. И, конечно, привлечь к занятиям в студии молодые творческие силы из Армении и других республик Закавказья. Вот с этой целью и приехал в 1921 году в Тифлис С. И. Хачатуров, имевший широкие полномочия, подтвержденные мандатом за подписью наркома просвещения А. В. Луначарского.
Вспоминаю появление брата Сурена — красивого, подтянутого, по-своему элегантного. Почтительный и нежный с родителями, он с видимым интересом присматривался к своим младшим братьям. Как бы ни были далеки моему отцу вопросы строительства профессионального армянского театра, он все же не мог не гордиться сыном, прибывшим из столицы России с важным государственным поручением. Вместе с Суреном в Тифлис приехали и другие работники студии, и среди них преподавательница ритмики Ашхен Мамиконян.
С необычайной энергией Сурен занимался организацией приемных испытаний для будущих студийцев. Ему удалось привлечь для участия в приемной комиссии виднейших деятелей армянской культуры, в том числе поэта Ованеса Туманяна, писателя Дереника Демирчяна, артистку Арус Восканян. В результате этих испытаний список студийцев пополнился именами нескольких талантливых молодых актеров, впоследствии занявших видное положение на профессиональной армянской сцене.
Затем Сурен со своими коллегами направился в Ереван, где также провел набор учеников для Армянской студии в Москве. Теперь перед моим братом встала нелегкая по тому времени проблема — отправить всю группу в Москву. После долгих хлопот ему удалось получить от железнодорожного начальства в Тифлисе наряд на два товарных вагона-теплушки, которые и стали временным пристанищем на колесах для всей ватаги будущих студийцев. Вместе с ними в Москву выехали брат Левон и я.
Взять нас двоих с собой в Москву на свое иждивение и ответственность — это был смелый и благородный поступок старшего брата. Очевидно, он заметил нашу страсть к искусству, горячее желание учиться. Думаю, не без тревоги и глубокой печали отпускали нас в далекий путь родители. Однако забота о будущем своих сыновей и твердая вера в мудрое руководство старшего брата решили нашу судьбу. Осенью 1921 года мы стали москвичами.
Поездку в Москву, длившуюся двадцать четыре дня, я запомнил на всю жизнь. Наши теплушки больше стояли, чем ехали. Не было ни одной крупной станции, где бы вагоны не отцепляли от поезда и не загоняли на далекие запасные пути. Пока староста группы, режиссер Степан Капанакян, бегал к начальнику станции для переговоров, другие пассажиры успевали договориться с руководителями ближайшего железнодорожного клуба об устройстве концерта. Импровизированные выступления студийцев неизменно встречали горячий отклик местной публики и одновременно служили важным подспорьем для пополнения нашего «котла». Взятые с собой из дома продукты закончились на третий день, денег у нас было в обрез. Поэтому даже весьма мизерная оплата за наши выступления в рабочих клубах оказывалась весьма кстати. Так мы и ехали, простаивая сутками на больших станциях, ехали дружной семьей, с песнями, шутками, веселыми приключениями.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.