Статьи и рассказы - [12]

Студент заплакал от обиды и злости. Бог знает, сколько он рыскал по парку. Наконец, возле гостиницы «Киев» у случайного прохожего он узнал, где находится ближайшее отделение милиции. Было уже далеко за полночь.

Изложение событий, плавное до этого пункта, внезапно приобрело характер синкопы. Полковнику милиции, а затем заведующему сектором иностранных студентов министерства высшего и среднего специального образования удалось довести рассказ до конца благодаря ехидным вопросам представителя КГБ и срывавшимся на фальцет окрикам хозяина кабинета.

Седьмое отделение милиции в лице дежурного старшего лейтенанта, старшины и старшего сержанта почему-то покатилось от хохота, когда в дверях появилась тощая фигура с растерянной черной физиономией, с изящными женскими трусиками в вытянутой руке (таких трусиков обычно в магазинах не бывает).

Хохот еще больше обескуражил студента. Он растерял и до этого скудный запас русских слов. Он хотел объяснить милиционерам, что следует дать собаке понюхать трусики и пустить ее по следу подлой девицы. Но в голове мельтешили совершенно не подходящие к случаю фразы: «Братский привет народам Африки, борющимся против колониализма! Да здравствует пролетарский интернационализм! Свободу Анжеле Дэвис!» и прочее, чему его учили в университете. Хуже того, даже английский начал куда-то испаряться.

Впрочем, это не имело значения, так как штат, дежуривший в седьмом отделении милиции города Киева, понимал только русский и украинский, а разговаривал исключительно на суржике — смеси первого со вторым с добавлением по случаю языка матерного. Сейчас был именно такой случай.

Несчастный студент, беспомощный, обиженный беспричинным смехом милиционеров, приблизил трусики сперва к своему носу, затем — к лицу стоявшего рядом с ним старшины.

Старшина не понял объяснения не то на ко-суахили, не то на другом наречии банту. (В защиту старшины следует заявить, что ни представители министерства высшего и среднего специального образования, ни даже следователь КГБ не знали, на каком языке гражданин Ганы пытался внушить милиции идею о собаке).

Зато старшина, прослуживший верой и правдой двадцать три года в милиции после шести лет безупречной службы в армии, всем нутром почувствовал, что дамские трусики, пусть даже такие изящные, в непосредственной близости к его лицу являются оскорблением власти. Следовательно…

Парня отнесли в камеру в бессознательном состоянии. Когда он пришел в себя и стал бушевать на смеси чего-то с английским, ему добавили, чем седьмое отделение милиции избавило себя от беспокойства до утра.

Утром установили личность пьяного хулигана. В протоколе появилось разбитое в ресторане окно, запах алкоголя, нанесение удара старшине милиции при исполнении им служебных обязанностей, матерная брань и прочее.

Студента освободили на поруки. В настоящий момент он находится в хирургическом отделении 12-ой городской больницы в состоянии средней тяжести. Около сотни черных студентов демонстрируют перед зданием Верховного Совета.

Милиция ведет себя тихо. Ограничилась арестом и избиением нескольких негров, выглядевших зачинщиками, изорвала лозунги, на которых, среди прочего, было требование легализовать проституцию в СССР.

Заведующий административным отделом ЦК ненавидел негров почти так же, как жидов. Тем более, когда они вмешиваются во внутренние дела суверенной страны. И не какой-нибудь там африканской страны, а супердержавы — Страны советов. Но тут пришлось взнуздать свои чувства. Справедливость, конечно, через пару месяцев восстановим. И старшину повысим в должности. А пока — судить прилюдно и вкатать всем — старшему лейтенанту, старшине и старшему сержанту по восемь лет. Студенту принести извинение, букет цветов и передачу из цековского буфета. Курву разыскать. Черномазых демонстрантов успокоить, а главное, растолковать, что в стране победившего социализма нет проституции.

Точка.

Долго еще не мог сосредоточиться заведующий отделом в опустевшем кабинете. Проклятые трусики не выходили из головы. Кого именно он хотел садить в семнадцатом ряду?

Солнце покатилось на запад. Портрет Владимира Ильича над головой постепенно уплывал в тень. В ярких лучах все еще купался портрет Леонида Ильича. Пасьянс не сходился. Послать бы их всех к…

Позвонила секретарша и сообщила, что в приемной ждет командующий округом.

— Говорит, что пришел по вашему вызову.

— По моему вызову? Но я…

Зазвонил телефон Первого:

— Послушай, дорогой, тебе что, уже надоело твое место?

— Виноват, Петр Ефимович, не хотел беспокоить вас по пустякам. Все уже сделано.

— Что сделано?

— Этих из седьмого отделения под суд. Студенту…

— Послушай, говнюк, чем это ты занимаешься? У тебя здесь небывалое чэпэ, а ты мелешь херню о каком-то студенте. Референт вызвал к тебе начальника управления авиации, командующего и директора завода Антонова. Стой, Крым ведь не входит в Киевский военный округ. Впрочем, смотри сам. Командующего можешь отпустить или оставить для консультаций. А этих мудаков, если понадобится, вызовешь сам. Все. Исполняй.

Кабинет начал вращаться одновременно вокруг трех своих осей. Боже мой! Не только рядовые советские граждане, но даже некоторые на нижних ступенях в этом сером здании считают, что он уже живет в раю. Люди с почтением относятся к работе летчика-испытателя, к опасной работе верхолазов и воздушных гимнастов. Что они знают об опасности? О каких мудаках идет речь? Что еще стряслось?