Стать героем - [76]

Между собой они вели оживленную беседу, предметом которой был предстоящий поход. Хоть они и взбудоражили всю харчевню своим внезапным появлением, но Паша был рад их присутствию, ведь он мог подслушать неизвестные подробности о Замке и его обитателях.

— Честно говоря, я вообще не могу понять, зачем Яросвет собрал тут столько народа, — пышущий надменностью и высокомерием Хотислав с некой брезгливостью ногой поправил табурет, чтобы усесться на него, — Подумаешь, какой-то колдунишка построил себе замок и решил всех этим напугать. Велика беда! Сколько их таких было, не перечесть. Мы с легкостью справимся одни и заберем все золото.

Он говорил это нарочито громко, чтобы каждый мог услышать его.

— И не говори, — подхватил его светловолосый спутник в легкой кольчуге из тончайших колец, — к чему все эти старики здесь. Их время уже прошло, им осталось лишь поминать былое могущество и трястись над бездарными учениками.

Компания разразилась громким хохотом, а когда смех поутих, Хотислав, встряхнув своей золотистой шевелюрой, громко позвал полового. Потребовав с того жареного кабана и бочку пива он все так же громко продекламировал:

— Как известно, перед тяжким трудом нужно потуже набить животы! — оратор оглядел зал, оценивая количество слушателей. — Сегодня вечером Князь объявит о целях этого сбора и о награде за удачное выполнения его задания. А мы, друзья, завтра же отправимся его выполнять! К чему нам ждать, пока эти немощные старикашки соберутся в путь, встав с дрожащих коленок. Разве что возьмем с собой Держигора с его головорезами, надо же чем-то жертвовать в бою!

Компания вновь разразилась хохотом и одобрительными выкриками. Паша юмора не понял, к тому же речь про стариков и бездарных учеников уколола его в самое сердце. Пребывая где-то на границе ярости и подавленности, он оглядел зал. Волхв Белобрад, казалось, вообще не заметил появления новых гостей, а вот Любава с нескрываемым интересом разглядывала Хотислава, который в свою очередь, отвечал ей взглядом, преисполненным презрения с примесью животной похоти. Девушку, судя по всему, это не смущало, скорее наоборот. Такое положение вещей Пашу возмутило до глубины души, но он, стиснув зубы, промолчал и уткнулся в миску.

Подкрепившись, компания немощных стариков и нерадивых учеников двинулась обратно к палатке. Паша, теперь уже внимательнее, осмотрел лагерь. Палаток было не так много, как показалось сразу. Один из отрядов занимал целых четыре палатки, там и расположился отряд головорезов Держигора, про которого недавно упоминал Хотислав.

Воины в клепаных кожаных доспехах, с разбойничьего вида лицами и поведением, шумно проклинали все, что можно было проклинать. Они пили вонючее кислое вино, которому, пожалуй, доставалось больше всего проклятий. К тому же, судя по характерным звукам, в одной из палаток наемники резвились с доступными женщинами, которых, должно быть, они привезли с собой. Иначе Паша не понимал, откуда распутницам было взяться при дворе княжьего терема.

Над одной из четырех палаток развевалось знамя — корабль, идущий по морским волнам. Паша заметил, что почти над каждой из палаток, либо рядом с ней, имеется отличительный знак отряда, в основном это были знамена различных размеров, форм и расцветок. А вот у Еремея знамени не было, отчего-то Паша захотелось, чтобы и их отряд имел собственный флаг.

— А у нас будет знамя? — спросил он у Белогора.

Тот лишь усмехнулся, ничего не ответив. Однако как только они вернулись в палатку, Белогор извлек из недр своей сумки сверток. В него было завернуто белоснежное полотно с изображением солнца, пылающего волнистыми лучами. Прямо под солнцем была изображена наковальня с бьющим по ней молотом и яркие искры, разлетающиеся от удара. Ловко насадив флаг на имеющийся в палатке специальный шест, Белогор вышел на улицу, чтобы установить там знамя.

Паша испытал некую странную гордость, глядя как флаг колыхается на ветру, будто он свершил сотни подвигов под этим знаменем. Во что бы то ни стало, захотелось утереть нос гордому Хотиславу, который казался не столько сильным, сколь безмерно самонадеянным. Впрочем, Иван не разделял Пашиного мнения о Хотиславе.

— Их слава гремит по всему Княжеству, ведь они не только управляются с нечистью, но и в войнах участвуют, к тому же вершат на этих войнах подвиги. Хотислав руководил тремя тысячами воев и смог одолеть десятитысячное войско диких племен, что пришли к нашим границам три года назад. Это большой ратный подвиг, немалое искусство полководца надобно иметь, чтобы одержать такую победу. К тому же сам он в тех боях, как говорят, поверг не менее сотни врагов. Так что его слова не пустое бахвальство. — Иван замолк, теребя в руках какой-то свиток, — Но мы еще померимся с ним удалью, рано он нас в забытье решил отправить.

В палатку вернулся волхв:

— Вы уже обустроились? Это хорошо, — волхв устало сел на лавку, — через пять дней мы выйдем, общей колонной, в помощь нам дадут шестьсот воев. Молва несет нам вести, будто в замке основался посланец Ромейского бога, чтобы сеять смерть родному для наших земель. Есть у него и войско, небольшое, из простых людей. А вот что за стенами замка, не видел никто. Награду Яросвет, Князь наш, обещает немалую за голову хозяина замка.