Стать богом - [4]
Девушка вытянула перед собой руки и оглядела бледные, худые, но чистые пальцы. И чуть удивилась, увидев их такими — она и не знала, что серые и черные разводы на ладонях не являются естественным цветом кожи.
Странно, ― девушка натянула меховое одеяло до подбородка, давая себе возможность понежиться и лучше запомнить приятное ощущение, когда мягко и тепло, к тому же нет боли. Тело ноет и только, а это ерунда.
Девушка нахмурилась: что происходит?
Может она уже отмучилась?
Полог с шуршанием отодвинули и в комнатке появился статный мужчина с кубком в руке. Сел на край постели Виты:
― Пришла в себя? Хорошо. Признаться, мы уже думали о худшем.
Вита молчала, рассматривая мужчину: смазлив, не поспоришь. По сравнению с Изель — просто эталон красоты. Но мог бы и представиться для начала. Ей на его смазливую мордочку ровно, ей бы информацией разжиться.
― Ты кто? ― каркнула и удивилась собственному голосу, хоть и паршивому, но слышному.
Мужчину видно тоже сразило ее «контральто», потому что он отвел взгляд и покрутил кубок в руке, то ли переводя услышанное, то ли переваривая.
― Сантана Люферт, ― выдал спокойно, как ни в чем не бывало. И помог ей приподняться, чтобы выпить из кубка отвар. И странное дело, она не подумала воспротивиться. ― А теперь спи, ― уложил обратно. Слишком заботливо, а Вита не знала такого трепетного внимания, поэтому растерялась и готова была послушно закрыть глаза. Но мужчина пошел к выходу и она испугалась, что не получит ответа на свои вопросы:
― Я где? Вы кто вообще? Как я здесь оказалась?
― Тс, ― развернувшись к ней, приложил палец к губам мужчина. ― Не стоит тратить силы на вопросы. Придет время, окрепнешь, получишь ответы.
― Что вам нужно? ― спросила тише, совершенно растерявшись от его ласкового голоса и взгляда.
― Что б ты жила.
Ответ был прост как стены этой пещеры, но тем и ввергал в шок.
Сантана вышел, а Вита хмуро уставилась в потолок, сжимая в кулаки мех одеяла. Ей стало страшно.
Чтобы жила — именно так сказал и Изель. Неужели, кому-то мало тех истязаний, которые она прошла и ей придумали новые, еще более изощренные? Но в чем смысл?
Сколько она искала его, когда была там, в подземной лаборатории на должности подопытной крысы? Сколько теперь будет искать здесь?
Девушка закрыла глаза и натянула одело на голову: что за судьба? Чем она ее заслужила?
Может сбежать пока не поздно? Там было бы бесполезно даже думать о побеге, а здесь можно попытаться и уйти. Но для этого нужно найти силы встать.
Из-за полога появился чей-то любопытный носик, потом испачканная чем-то розовым мордашка. У Виты глаза расширились от удивления — ребенок?
В комнату бочком протиснулась девочка. Прижимая к груди тряпичную куклу, она на цыпочках начала красться к постели.
― Пливет, ― прошептала, подойдя ближе к Вите, но, все же держась на достаточном расстоянии, чтобы в любой момент сорваться и убежать.
― Привет, ―протянул в ответ девушка, разглядывая чудо. Ребенок на экспериментах? Невозможно. Сколько она себя помнит, ни разу не видела детей. Впрочем, и людей-то видела мало, экзекуторов можно назвать людьми.
А здесь есть ребенок. Настоящий маленький человечек. Курносая девочка, маленькая рыжеволоска с доверчивым взглядом темных глаз.
Что это, как понимать?
В лаборатории посходили с ума окончательно, взяв дитя для своих изуверских экспериментов или Вита поспешила с выводами, и никто не собирается ее мучить, она вообще не в стане врагов, а в кругу нормальных людей?
Меж тем девочка подошла ближе и, вытянувшись на цыпочках, начала рассматривать больную с деловитой непосредственностью. Маленькая ладошка легла на лоб Виты и та вздрогнула.
― Ты моклая, у тебя голячка, ― сообщила, показывая Вите влагу на своей руке. ― А сатана сказал сто ты узе плишла в себя.
Вита моргнула. Она никак не могла взять в толк происходящее.
― Я тебе Малу плинесла, с ней быстлее высдоловеешь, ― все тем же шепотом поведала кроха и осторожно положила свою куклу на одеяло у лица недужной. Вита покосилась на тряпичное чучело — ужас. Но все же игрушка.
― Не жалко?
― Я зе не насовсем. Встанес — отдашь, холосо?
― Хорошо… Меня Вита зовут.
― Олькелта, ― улыбнулась девочка и опять провела по лбу девушки, стирая испарину. И будто что-то услышала — обернулась и юркнула за полог в миг, и словно не было ее в комнате. Только кукла так и осталась лежать рядом с Витой.
Девушка, хмурясь, взяла ее в руки, оглядела и уставилась в потолок: что-то не так. Не может быть детей у палачей, не может быть игрушек у подопытных.
Впрочем, что она может знать, в чем быть уверенной? В том, что попала в другой мир? Но что за это говорит — ребенок, уют жилища, забота о больной? Это все внешняя оболочка, а не окажется ли внутри вся так же мерзость жестоких правил, как в том, известном Вите мире, из которого ее вытащил Изель.
Нет, не распутать ей этот «клубок» лежа в постели. Значит нужно как можно быстрее встать на ноги, а там уже делать выводы и что-то решать.
Вита закрыла глаза, приказывая себе спать. Сон лучшее лекарство от всех недугов.
День, два, ― где-то она слышала этот термин, но он ничего ей не говорил. Да и где слышала — вспомнить не могла. Время текло словно мимо нее. Появлялся Сантана, какая-то смуглая женщина с острым взглядом темных глаз. Пару раз Вита видела Олькелту и пару — незнакомых мужчин. Но все это было будто плод больного воображения, точно бы в бреду, а не наяву. Как и вкусная пища, чистая вода, настои Сантаны, голоса, гортанным речитативом выдающие какие-то слова на абракадабре, от которых хотелось сбежать прочь.
"я не особо сопротивлялась, активно знакомилась с действительностью, в которой мне предстояло то ли жить, то ли влачить существование. Я стала подозревать, что от меня требуется стать одной из многих, ни лицом, ни мыслями, ни чем иным не выделяясь на общем фоне, но это меня выводило из себя.".
Незыблемые понятия чести, добра справедливости - кому они более понятны и присущи? Человеку, что считает себя венцом природы, единственно мыслящим и чувствующим существом и причисляет себя к клиру бесспорного носителя добра и просвещения, или тем, кто заранее очернен и обвинен им, причислен к низшим, злейшим существам. Где больше светлых идеалов: в царстве технического прогресса и разума или в обществе, живущем по законам природы? Способен ли человек понять и принять кого-то кроме себя?
Он с другой планеты, она с Земли. У них разные взгляды на жизнь, разные вкусы, знания и пристрастия. Столкновение двух представителей совершенной разных рас приводит к глобальным переменам не только в их жизни..
Если б Шарль Перро вздумал написать сказку о современном Принце и современной Золушке, то выглядело бы это, наверное, примерно так: жил был скучающий олигарх и невзрачная студентка, забитая догмами о идеалах и вечных ценностях…
Нумбани – технологически развитый африканский город недалекого будущего, в котором люди живут в гармонии с роботами-гуманоидами под названием «омники». И когда террористы угрожают разрушить это единство, появляется герой по имени Ифи Оладеле! С ранних лет Ифи увлекается конструированием роботов – машин, улучшающих жизнь окружающих. Став свидетелем катастрофического нападения Кулака Смерти на аэропорт Нумбани, при котором было выведено из строя множество роботов-охранников OR15, Ифи понимает: городу необходимо нечто большее – настоящий защитник. Пока Кулак Смерти сеет семена раздора между людьми и омниками, Ифи конструирует умного и способного к сопереживанию робота Орису, названную так в честь могущественных духов-охранников ее народа.
В сборнике представлены рассказы самых разных направлений фантастики. Это и фэнтези, и мистика, и форестпанк, и научная фантастика, и альтернативная история. События происходят как в далёком, так и в близком прошлом, а также в будущем и в настоящем, в разных странах, на разных континентах и в разных мирах. Есть здесь и весёлые истории, и серьёзные, и грустные, а порой и просто хорор. Но всё, о чём рассказывает Сергей Булыга, – чистая правда. Хоть и фантастическая.
«…Зодчий приподнялся и посмотрел сквозь бойницу. Видимая часть Зокона утратила глубину и контрастность, затянувшись лёгкой белёсой дымкой. Откуда-то издалека, словно из-под земли, послышался слабый гул. Он медленно нарастал, постепенно и неотвратимо захватывая сознание, бесцеремонно внедряясь в каждую клеточку тела. Ощутимо росла вибрация. Зодчий продолжал всматриваться в клубы мутного тумана, пенными валами наползающего на «стартовую площадку». Скоро низкий гул превратился в грохот и начал ощутимо давить на голову, словно гигантская ладонь разбушевавшегося исполина.
Граница между миром живым и миром мёртвых. Лишь четыре крепости стражей охраняют её. Они сдерживают напор орд нежити, несмотря на то что за спиной давно уже нет единой Империи, которой они служили.Люди, эльфы, гномы и орки давно забыли о границах своего мира и с увлечением убивают друг друга. Смогут ли они объединиться перед угрозой громадной армии нежити, наступающей на границу? Или продолжат рвать глотки друг другу, несмотря ни на что? А может, среди них найдутся те, кто предпочтёт служить новым хозяевам?
Порубежье - суровый мир, здесь не место слабому и неумелому. Местные жители славны на весь Тарон крепостью духа и жестким характером. Как и всем людям - им не чуждо ничто человеческое: жажда славы и богатства, любовь и ненависть, зависть и подлость. Здесь можно встретить как честного человека, так и отъявленного мерзавца. Вот только рыцарей и праведников не встретишь - не прижились. Да и вряд ли приживутся. Может, климат для них неудачный, для организма вредный.Да и не про них этот роман.
Если удалось выбраться живым из логова врага, уберечь от смерти любимую и разделить радость победы с друзьями, это еще не значит, что Фортуна повернулась к тебе лицом. Андрей Фетров начинает это четко осознавать, когда вместо возвращения в привычную реальность оказывается в жестоком мире низкорослых воинов. Шансов попасть в лапы кровожадных хищников или получить дубиной по голове там гораздо больше, чем просто дожить до утра. Особенно после того, как он узнает, кто стоит за созданием незаживающих ран, с недавнего времени связывающих сразу три реальности.