Старый новый мир - [25]

— Так это ЛСПРКЕ? — спрашиваешь его ты. Он кивает, смотрит на главу отдела и говорит, что концентрация ЛСПРКЕ в породе достаточно высока, чтобы начать оформление участка прямо сейчас. Но есть что-то ещё. Ты видишь это, чувствуешь это. Спроси толстяка об этом. Он смутится, начнёт сбивчиво рассказывать тебе историю ЛСПРКЕ, историю того, как у самого мощного источника энергии появилось имя.

— Я знаю, что первые три буквы названия это имена трёх исследователей, которые впервые нашли ЛСПРКЕ, — говоришь ты. — Я ведь работаю старателем, забыли?

— А остальные буквы? — спрашивает толстяк. Ты говоришь ему, что остальные буквы — это имена старателей и исследователей, которые находили новые, более ценные залежи. — Если повезёт, то вы увековечите своё имя, — говорит тебе толстяк. — ЛСПРКЕН. Как вам?

— Не знаю, — честно говоришь ему ты, ждёшь курьера, ждёшь более часа, когда придёт ответ из главного офиса. Время медленно приближается к вечеру. К искусственному вечеру Орфея 16.

— Ну, вы готовы лететь? — спрашивает тебя глава отдела МВЛ-34.

— Лететь куда? — спрашиваешь ты.

— На Иделию. Вы должны показать нам место, где нашли ЛСПРКЕН. Или вы хотите, чтобы это сделал кто-то другой?

— Другой? — ты вспоминаешь Алекса, который всю свою короткую жизнь мечтал найти подобную жилу. Вспоминаешь Кирилла. Если бы кто-то из них нашёл то, что нашёл ты, поделились бы они с тобой? Нет. Сто раз нет. А почему с ними должен делиться ты? И кто вообще сказал, что должен? — Нет. Никого другого больше нет. Я был один, когда нашёл залежи. — Тебе хочется принять лишнюю таблетку теразина. Дневная доза давно содержится у тебя в крови, но разве ты не отправляешься снова на ту проклятую планету? Ты говоришь, что тебе нужно в туалет, принимаешь теразин и только после этого отправляешься в доки. Вы летите на Иделию на корабле головного офиса. Кресла обиты белой кожей. В баре дорогие напитки. Глава отдела МВЛ-34 спрашивает тебя о деталях находки, уточняет мелочи, говорит, что тебе повезло.

— Если бы ваша компания по добыче ЛСПРКЕ начисляла вам зарплату за время нахождения на планете, а не за фактическое время работы на участке, то ваша находка считалась бы собственностью компании, — говорит тебе глава отдела. Говорит то, что ты знаешь и без него. Мысли в голове текут медленно, неспешно. Спроси главу отдела, принял ли он теразин. — Пока ещё нет, — говорит он.

— Примите. Иначе потом голова будет болеть больше месяца.

— Я не впервые на планете.

— Я тоже. — Ты смотришь на него до тех пор, пока он не достаёт упаковку теразина и не принимает пару пилюль. Теперь фиолетовая бездна ждёт вас обоих, заглядывает в вас. Корабль садится достаточно далеко от месторождения и вам приходится брать дополнительные баллоны кислорода, чтобы добраться до участка. Помимо главы отдела МВЛ-34, с вами идут ещё трое. Ты слышишь их тяжёлое дыхание в динамиках, чувствуешь, как сильно болят твои собственные мышцы, и пытаешься представить, как тяжело сейчас им.

— Не удивлён, что это место никто не мог найти прежде, — говорит глава отдела МВЛ-34, когда вы наконец-то добираетесь до уходящего глубоко вниз колодца. Вы окружаете эту яму в земле, которая утром едва не стала для тебя могилой. Глава отдела стоит рядом с тобой. Другие устанавливают датчики, берут пробы грунта, бурят фиолетовую породу. — Это ведь далеко за границами исследованных территорий, — говорит глава отдела. — Не могу понять, как вы оказались здесь?

— Наверно, заблудился.

— Я думал, старатели помнят дорогу наизусть.

— Наверное, принял слишком много теразина. — Ты говоришь ему о том, что работаешь последний год, последние месяцы, возможно, недели. Говоришь, что почти пенсионер. Говоришь много, лишь бы не говорить о том, что видел здесь Алекса. Мертвеца Алекса. Но чем сильнее ты бежишь от этого, тем сильнее становятся воспоминания. В итоге ты решаешь, что лучше всего молчать. Молчать и ждать. Ждать, когда специалисты закончат работу возле месторождения. Ждать, когда вы вернётесь на корабль. Ждать когда снова окажетесь в офисе МВЛ-34. Ждать, когда закончатся поздравления. Всё происходит так быстро, что тебе начинает казаться, что к концу этого вечера ты уже станешь миллионером.

— На следующей неделе мы доставим нужное оборудование и начнём бурить, — говорит глава отдела. — Учитывая ваш опыт, думаю, вы захотите лично присутствовать на работах?

— Нет, не захочу, — говоришь ты, забираешь кипу бумаг в дорогом кейсе, стоимость которого включена в услуги фирмы, идёшь домой.

Нина на кухне готовит ужин. Она стоит у плиты спиной к тебе. Короткий халат едва скрывает ягодицы. Ты смотришь на её широкие бёдра, которые когда-то так сильно волновали тебя, и ничего не чувствуешь. Совсем ничего.

— Как прошёл день? — спрашивает, не оборачиваясь, Нина. Ты молчишь. — Налей себе выпить. Мне это иногда помогает, — советует она. Ты снова молчишь, но от предложения не отказываешься. Горлышко бутылки звенит о край стакана. Нина что-то жарит, и ты слышишь, как шипит на сковороде масло. Сядь на диван, откинься на спинку и закрой глаза. Холодный стакан с выпивкой в правой руке. Где-то здесь лежат сигареты Нины. Может быть, выкурить несколько и собраться с мыслями? Но зачем? Всё и так кристально ясно. Ещё бы избавиться от волнения и ожидания. — Откуда у тебя такой дорогой кейс? — спрашивает Нина. Она стоит возле дивана, где ты сидишь. На столе пара тарелок с чёрным жареным мясом. Совсем не хочется есть, совсем нет аппетита. — Так откуда кейс? — спрашивает Нина. — Ты что, готовишься искать новую работу? Сразу скажу, дорогой кейс не поможет. Только деньги потратишь, а большего, чем заслужил, не получишь. Поверь мне, я знаю. — Она подаётся вперёд, пытаясь встретиться с тобой взглядом. Расскажи ей о своей находке. Расскажи ей о перспективах. — Ты не шутишь? — недоверчиво спрашивает она, смотрит на стакан в твоей руке, на кейс, начинает верить, говорит, что ей тоже нужно выпить. Неаппетитное мясо стынет на тарелках. В глазах Нины появляется блеск, которого не было очень давно. Она оживляется, начинает буквально светиться. Даже лицо, кажется, и то становится моложе, свежее. И бёдра… Эти широкие бёдра… — Хочешь заняться любовью? — спрашивает Нина, когда ты начинаешь целовать её. Спрашивает холодно, отрешённо. Ты понимаешь, что секс нужен сейчас Нине меньше всего. Но это понимание делает тебя настойчивым. Нина не сопротивляется, лишь предлагает приглушить свет. Комнату затягивает полумрак. — Скажи мне, как ты хочешь это сделать? — спрашивает тебя Нина. Ты молчишь, бездумно лаская руками её тело. — Всё, что захочешь, — шепчет Нина тебе на ухо.