Старый английский барон - [4]

Шрифт
Интервал

Перейдя от слов к делу, он помог рыцарю спуститься с коня, проводил его в дом, окликнув жену, чтобы предупредить ее о госте, а уже затем отвел лошадь под убогий навес, заменявший конюшню. Сэр Филип, уставший телом и духом, был рад и такому приюту. А учтивость услужливого хозяина расположила к нему рыцаря. Вскоре Уайет вернулся в сопровождении юноши лет восемнадцати.

— Поторопись, Джон, — сказал ему отец, — да смотри, говори ни больше ни меньше, чем я велел.

— Хорошо, батюшка, — ответил юноша и, стремглав пустившись через поле, словно быстроногий олень, в одно мгновение скрылся из виду.

— Надеюсь, друг мой, ты послал сына не затем, чтобы угостить меня получше. Я солдат и привык к жесткой постели и грубой пище, и даже если бы это было не так, твои доброта и учтивость — лучшая приправа к самой простой еде.

— Сожалею, что не могу принять вашу милость так, как подобает! — воскликнул Уайет. — Но раз это не в моей власти, подождем моего сына, когда он вернется, я открою вам, какое поручение ему дал.

И они продолжили беседу, как собратья, от природы наделенные одними и теми же свойствами и дарованиями. Они без труда находили общие темы, хотя разница в образовании и сообщала одному естественное превосходство, а в другом порождала естественную почтительность к собеседнику, которой тот, впрочем, вовсе от него не требовал. Прошло полчаса, и юный Джон вернулся.

— Быстро же ты прибежал! — сказал отец.

— Не быстрей, чем всегда, — ответил сын.

— Ну так поведай нам, насколько ты преуспел.

— Рассказывать всё, как было? — переспросил Джон.

— Всё, — подтвердил отец. — Мне нечего скрывать.

И Джон, сняв шапку, начал свой рассказ:

— Я поскорее побежал прямо в замок и как раз смотрю, мне навстречу идет молодой мастер{26} Эдмунд, ну, я и доложил ему, как вы велели, что благородный джентльмен приехал издалека повидать лорда Ловела, своего друга. А так как он много лет провел в чужих краях, то не знал, что его друга нет в живых и у замка другой хозяин, когда же услышал безрадостные известия, то весьма опечалился и расстроился, и теперь нуждается в ночлеге, дабы отдохнуть перед возвращением домой. Ему пришлось остановиться в нашей хижине, но мой отец подумал, что наш господин разгневается, коли ему не доложат про заезжего джентльмена, а еще пуще, ежели узнает, что человек с положением вынужден ночевать в нашем доме, где ему не найти подобающего приема и угощения.

Тут Джон умолк, переводя дух, а его отец воскликнул:

— Молодец! Исполнил поручение как надо, теперь расскажи, каков был ответ.

Джон продолжил:

— Мастер Эдмунд распорядился дать мне пива, сам же отправился доложить о том, что узнал от меня, нашему господину. Он пропадал недолго, а когда вернулся, то произнес: «Джон, скажи благородному страннику, что барон Фиц-Оуэн приветствует его и заверяет, что, хотя лорда Ловела нет в живых, а у замка другой хозяин, друзья покойного всегда будут здесь желанными гостями. Милорд также надеется принять его в своем жилище на всё время, что достойный джентльмен пробудет в наших краях». Ну, я и побежал прямиком домой, чтобы поскорее исполнить поручение.

Сэр Филип упрекнул старого Уайета за подобный знак уважения.

— Тебе следовало, — сказал он, — предупредить меня о своем намерении, прежде чем сообщать барону о моем приезде. Я предпочитаю остаться у тебя и собираюсь наградить тебя за доставленные хлопоты.

— Прошу вас, сэр, не говорите так, — ответил крестьянин. — Для меня нет гостя желаннее. Я не хотел обидеть вас и послал в замок лишь потому, что не сумею принять вашу милость как подобает, да и недостоин такой чести.

— Жаль, что ты считаешь меня столь изнеженным, — сказал сэр Филип, — я воин и христианин, а Тот, Кого я признаю Господом своим, посещал дома бедняков и умывал ноги своим ученикам{27}. Но оставим этот разговор. Эту ночь я решил провести в твоей хижине, а завтра отправлюсь к барону и поблагодарю его за радушное приглашение.

— Ну что ж, коли ваша милость соизволит остаться здесь, так тому и быть! Джон, сбегай в замок еще раз и уведоми нашего господина.

— Не стоит, — возразил сэр Филип, — уже почти стемнело.

— Не беда, — ответил Джон, — я и с завязанными глазами не собьюсь с пути.

Тогда сэр Филип поручил передать от своего имени барону, что не преминет засвидетельствовать ему свое почтение завтра утром. Джон умчался во второй раз и вскоре вернулся с известием, что барон также выражает свое почтение и будет ждать сэра Филипа к себе завтра. Сэр Филип дал юноше золотой{28}, похвалив за быстроту и исполнительность.

Он с величайшим удовольствием поужинал с семьею Уайета свежими яйцами и ветчиною. Собравшиеся за столом возблагодарили Создателя за Его дары, смиренно признавая, что недостойны и малейшего из Его благодеяний. Из двух чердачных помещений лучшее отвели сэру Филипу, а вся семья устроилась во втором — хозяйка с дочерью на кровати, а отец с двумя сыновьями на чистой соломе. Постель сэра Филипа была удобнее соломы, но все же заметно уступала его обычному ложу, тем не менее славный рыцарь спал в хижине Уайета столь же крепко, как если бы почивал во дворце.

В ту ночь его посетило много странных и бессвязных видений. Ему приснилось, будто он получил письмо от своего друга лорда Ловела с просьбой навестить его в родовом замке. И вот лорд Ловел встретил его в воротах, хотел обнять гостя, но, как ни старался, ему это не удавалось. Тогда он обратился к сэру Филипу с такою речью: «Хотя я умер пятнадцать лет назад, но по-прежнему распоряжаюсь замком, и никто не войдет в эти ворота без моего дозволения; знай же, это я пригласил тебя и рад здесь приветствовать, на тебя вся надежда нашего рода». Сказав так, он позвал сэра Филипа за собою, проводил его через множество комнат и вдруг исчез, а сэр Филип, полагая, что все еще следует за лордом Ловелом, очутился в страшной темной пещере, где нашел доспехи своего друга, обагренные его кровью, и услышал тяжкие стоны, словно исходящие из-под земли. И тут будто невидимая рука поспешно вывела его наружу, на пустырь, где люди огораживали арену для поединка двух бойцов. Протрубила труба, но ее заглушил голос, возвестивший: «Остановись! Нельзя открывать это раньше времени. Терпеливо жди исполнения воли Небес». Затем он очутился в собственном доме, где в самой дальней комнате вновь увидел своего друга живым, во всем блеске юности, таким, каким знал его когда-то. Он бросился к нему — и проснулся.


Рекомендуем почитать
Скверная компания

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Белый Клык. Любовь к жизни. Путешествие на «Ослепительном»

В очередной том собрания сочинений Джека Лондона вошли повести и рассказы. «Белый Клык» — одно из лучших в мировой литературе произведений о братьях наших меньших. Повесть «Путешествие на „Ослепительном“» имеет автобиографическую основу и дает представление об истоках формирования американского национального характера, так же как и цикл рассказов «Любовь к жизни».


Абенхакан эль Бохари, погибший в своем лабиринте

Прошла почти четверть века с тех пор, как Абенхакан Эль Бохари, царь нилотов, погиб в центральной комнате своего необъяснимого дома-лабиринта. Несмотря на то, что обстоятельства его смерти были известны, логику событий полиция в свое время постичь не смогла…


Папаша Орел

Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.


Одна сотая

Польская писательница. Дочь богатого помещика. Воспитывалась в Варшавском пансионе (1852–1857). Печаталась с 1866 г. Ранние романы и повести Ожешко («Пан Граба», 1869; «Марта», 1873, и др.) посвящены борьбе женщин за человеческое достоинство.В двухтомник вошли романы «Над Неманом», «Миер Эзофович» (первый том); повести «Ведьма», «Хам», «Bene nati», рассказы «В голодный год», «Четырнадцатая часть», «Дай цветочек!», «Эхо», «Прерванная идиллия» (второй том).


Услуга художника

Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.


Язык птиц

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Анналы

Великий труд древнеримского историка Корнелия Тацита «Анналы» был написан позднее, чем его знаменитая «История» - однако посвящен более раннему периоду жизни Римской империи – эпохе правления династии Юлиев – Клавдиев. Под пером Тацита словно бы оживает Рим весьма неоднозначного времени – периода царствования Тиберия, Калигулы, Клавдия и Нерона. Читатель получает возможность взглянуть на портрет этих людей (и равно на «портрет» созданного ими государства) во всей полноте и объективности исторической правды.


Письма к жене

Письма А. С. Пушкина к жене — драгоценная часть его литературно-художественного наследия, человеческие документы, соотносимые с его художественной прозой. Впервые большая их часть была опубликована (с купюрами) И. С. Тургеневым в журнале «Вестник Европы» за 1878 г. (№ 1 и 3). Часть писем (13), хранившихся в парижском архиве С. Лифаря, он выпустил фототипически (Гофман М. Л., Лифарь С. Письма Пушкина к Н. Н. Гончаровой: Юбилейное издание, 1837—1937. Париж, 1935). В настоящей книге письма печатаются по изданию: Пушкин А.С.


Полинька Сакс

Юная жена важного петербургского чиновника сама не заметила, как увлеклась блестящим офицером. Влюбленные были так неосторожны, что позволили мужу разгадать тайну их сердец…В высшем свете Российской империи 1847 года любовный треугольник не имеет выхода?