Старые друзья - [55]
С т е п а н и д а. Говорят, хуже самого лютого помещика. Сказывают, был при нем важный генерал и сенатор Чернышевский. И сказал он однажды царю: «Сколько на нас золота, серебра навешано, а много ли мы работаем? Меньше всех! А которые больше всех работают, те вовсе, почитай, без рубах. И все так идет навыворот. И надо бы нам поменьше маленько богатства, а работы бы прибавить, а прочему народу убавить тягостей». И царь будто осердился — правда-то глаза колет — и за эти слова отправил Чернышевского в каторгу. Вы про это не слышали?
Ч е р н ы ш е в с к и й. Про Чернышевского слышал.
С т е п а н и д а. Ямщики говорили. И будто царь про этого Чернышевского каждое утро спрашивает, нет ли ему какого послабления? На всю жизнь осердился.
Входит ж е н щ и н а, закутанная в платок, и молча кланяется.
Вы в Россию или на восток?
Ж е н щ и н а. На восток.
С т е п а н и д а. Мы на краю света живем, под небо сугорбившись ходим. Про наших баб говорят, они белье полощут — вальки на небо кладут. Куда же еще дальше гонят? Пойти самоварчик подогреть! (Уходит.)
Ж е н щ и н а (всматриваясь). Позвольте, вы же Николай Гаврилович! Вот так встреча!
Ч е р н ы ш е в с к и й. Мы с вами знакомы? Простите — не узнаю.
Ж е н щ и н а. Я — Дашенька! Жена Миши Лисицына. Не узнаете?
Ч е р н ы ш е в с к и й. Попробуй узнай — мы встречаемся раз в десять лет.
Д а ш е н ь к а (снимает платок). Меня сейчас и родная мама не узнала бы.
Ч е р н ы ш е в с к и й (озабоченно). Какими ветрами занесло вас в такую даль? Где Миша? Дарья… простите, не имею чести знать ваше отчество.
Д а ш е н ь к а. Какое там отчество. Для вас я на всю жизнь Дашенька! И от Дашеньки становишься моложе! Еду к Мише!
Ч е р н ы ш е в с к и й (хмуро). Как все это повторяется! Сколько ему дали?
Д а ш е н ь к а. Шесть лет. Ему везло — сколько раз попадал в переделки и всегда выходил сухим из воды. А на этот раз попался в капкан! (Пауза.) Но из всей группы только он один провалился. Как ни старались жандармы: и угрозой, и подкупом, — ничего не добились.
Ч е р н ы ш е в с к и й. Молодчина!
Д а ш е н ь к а. Брал пример с учителя! Я думала — вы здесь где-нибудь встретитесь. Не судьба! (Пауза.) Но ничего, я его обрадую — вы возвращаетесь в Россию! Вы возвращаетесь в самое время. В Петербурге опять студенческие волнения. И крестьяне не успокоились — начались бунты в Тульской губернии. Еще новость — большая стачка в Петербурге, на бумагопрядильной фабрике. Бастовало восемьсот рабочих. Россия не знала таких стачек. Ольга Сократовна давно уже ждет вас со дня на день. Она меня провожала! И Мишу она провожала!
Ч е р н ы ш е в с к и й. У нее все печальные проводы.
Д а ш е н ь к а. Горести и печали уже позади. Впереди у вас радостная встреча!
Ч е р н ы ш е в с к и й. Вы думаете, меня везут в Россию? Я еду на север. Меня отправляют в новую тюрьму, в Вилюйск.
Д а ш е н ь к а. Какая тюрьма? Ваш срок давно кончился.
Ч е р н ы ш е в с к и й. Дали новый срок.
Пауза.
Д а ш е н ь к а. Без суда?
Ч е р н ы ш е в с к и й. Конечно.
Д а ш е н ь к а (горячо). Это же произвол, полнейшее беззаконие!
Ч е р н ы ш е в с к и й. Михайлов говорил — они сами устанавливают законы, они вправе и нарушать их.
Д а ш е н ь к а. Мы с Мишей радовались, что судьба свела вас с Михайловым.
Ч е р н ы ш е в с к и й. Мы пробыли с ним год на одном руднике. Это был лучший год, если, конечно, на каторге могут быть лучшие годы. Он все порывался убежать. И меня увезти! (Пауза.) Он умер у меня на руках. (Пауза.) Сколько погибло здесь, в Сибири, честных, смелых и благородных людей! Сколько обречено на бессмысленную работу. Сколько бы вышло из них ученых, литераторов, учителей, инженеров, врачей. Какое преступление перед народом, перед Россией! Вы едете в ссылку, я еду в новую тюрьму. (Пауза. Закуривает.) Но надо обрести спокойствие и посмотреть на настоящее как на историческую эпоху. История делает человека оптимистом, ибо она движет человечество вперед, к высшим формам общества. Настанет время, и Сибирь, эта земля отверженных, зацветет садами и станет богатейшей землей.
Д а ш е н ь к а.
Ч е р н ы ш е в с к и й (улыбаясь). Некрасов нашему делу великий помощник, и нехорошо так обращаться с его словами. Я отвечу на ваш пессимизм строками Михайлова:
Даже в неравном бою мы не должны терять бодрости. А уж когда станем посильнее — тогда царизму несдобровать!
Входит С т е п а н и д а с самоваром.
Степанида, знакомьтесь — землячка!
С т е п а н и д а. Самарская?
Ч е р н ы ш е в с к и й. К сожалению, саратовская. Но наша, волжанка.
С т е п а н и д а (Дашеньке). Вы не поете?
Д а ш е н ь к а. Сейчас как-то не до песен.
С т е п а н и д а. Жалко! Скучно без песен.
Ч е р н ы ш е в с к и й (Дашеньке). Спели бы!
Д а ш е н ь к а (запевает).
Начинает подпевать ей и Степанида.