Старт в пекло - [42]

Со временем это поймут, конечно, и эти девочки – выпускницы школы, что весело и беззаботно смотрят на нас в начале картины. Как объяснить им, что нет выше счастья и долга, чем отдать свои силы труду на земле отцов?

Говорят, ни в какие времена и никто не отпускал своих детей из дому раньше, чем те не испытают первую любовь. Она входит в сердце юноши или девушки в пятнадцать-семнадцать лет и, словно якорь, закрепляется на дне души. После этого, куда бы человека ни бросила судьба, он постоянно станет ощущать тяжесть разлуки с родиной, с местами, где вырос, с людьми, которых полюбил. Как важно это понять и взять на вооружение в умном крестьянском воспитании!

Ну, а если кто-то забыл об этом, тому можно и напомнить. Именно так считают (и мы с ними соглашаемся) два неугомонных человека, два председателя (один сельсовета, другой колхоза) – Валентина Труфанова и Николай Алексеевский. Сообразно своим взглядам они и действуют, «ведя агитацию за село» не только с выпускницами, но и с родителями их.

Кстати, остались девочки в деревне. И будет им, возможно, нелегко. И в первый год, и в следующий. Но не спешите жалеть их, говорит нам с экрана комментатор, не так уж часто выпадает на долю счастливое чувство незаменимости. Да еще в самом начале жизненной дороги.

Нечерноземье России! Край спокойных, медлительных рек и березовых рощ, полных зеленого шума и птичьего гомона. Щедро одариваешь ты красотой человека, да не балуешь легким хлебом. Сложны и трудны твои земли. Тут и холодные лесные почвы, и лето с затяжными дождями, и крошечные поля, где современной технике и развернуться негде. Но нет роднее и дороже тебя, исконная наша земля российская, давно обжитая, а вроде бы только сейчас осваиваемая по-настоящему. Эти мысли, думается, возникли у каждого, кто посмотрел первые фильмы из «Деревенских повестей» – картин, воспитывающих высокое чувство патриотизма, долга перед отчим краем и личной ответственности за его судьбу.

Большой дом Георгия

Вэтом доме должно быть все так, как мечтал отец. Витая лестница на второй этаж, стройные колонны по фасаду, капитальный булыжный фундамент и подвал для вина и фруктов. И, конечно же, дом этот должен стоять в саду, так, чтоб из окон виднелись горы в туманной дымке, серебристые изгибы реки и кроны вековых деревьев – все, что располагает к спокойному отдыху после работы.

Стоит сейчас такой дом в селе Зегдулети. Вообще-то от прочих строений он мало чем отличается. Но для бригадира здешних механизаторов Георгия Церцвадзе, он разумеется лучше и краше других. Этот дом он построил сам. Вернее достроил…

Фундамент особняка был заложен давно. До войны. Отцом Георгия колхозным пекарем Александром Церцвадзе. О, какой вкусный лаваш выпекал отец! Ароматный, мягкий. Ни одна сельская свадьба, помнится, ни одно застолье не обходилось без его хлебов. По ту пору маленький Георгий помогал ему, бывало, замешивать тесто, разводить на дне глиняных кувшинов огонь. Только вот не умел он, как его отец, быстро и ловко, когда прогревались эти своеобразные печи, налеплять на их стенки плоские хлебные лепешки. Сколько праздников тогда отмечалось в селе! Как много справлялось новоселий! Что ж, это было закономерно, налаживалась жизнь людей, и олицетворением добрых перемен в первую очередь являлись новостройки. Общественные и личные.

Задумал построить новое, просторное жилище и Александр Церцвадзе. Но не успел он поднять хмельную чашу с молодым вином на собственном новоселье. Увела «хлебного мастера» от недостроенного крыльца война, замела свинцом и огнем следы его.

Долго стоял недостроенный дом Церцвадзе. Георгий, хоть и исполнилось ему в тот год, как ушел на войну отец, всего лишь четырнадцать лет, работал со взрослыми в поле с утра до ночи. И совсем не стало свободного времени у подростка, когда взял его к себе на трактор прицепщиком Григол Маргишвили. На стареньком ХТЗ обрабатывали они окаменевшие от жажды поля, расширяли посевные площади. И шел для фронта с карталинской тяжелой земли душистый хлеб. Шел сверх плана. «Так-то, дружище, – любил говорить при этом Григол своему молодому напарнику. – Трактор – это тебе не вол. Посильнее будет. И стальной плуг – не ровня сохе. Верно гласит, знать, пословица, пословица наша: плуг победитель – урожая повелитель».

В пятнадцать лет работал уже Георгий самостоятельно. А в семнадцать возглавлял тракторную бригаду. Конечно, бригада та совсем не походила на нынешнюю. И техники в несколько раз за ней числилось меньше, и трактористов. Но бригадиру от этого было не легче. Сейчас что не работать! Поломка ли случится или другая какая беда – без лишних хлопот по диспетчерской связи вызываешь механика и «летучку». Приедут ремонтники, привезут запчасти, да еще поставят их сами. А тогда… Помнит Георгий, как за несколько десятков километров на своих плечах таскали они с механизаторами, случалось, коленвалы из МТС к тракторам.

Не до дома, конечно, в те годы было Георгию. По всему району мотался молодой бригадир со своими ребятами. И, наверное, нет сейчас в округе кусочка земле, где бы ни ступала его нога. И все же, когда выдавалась малейшая возможность, он брался за мастерок и хоть на один ряд, да подымал ввысь стены нового жилища.