Старшая сестра, Младшая сестра, Красная сестра. Три женщины в сердце Китая ХХ века - [39]
При содействии Цинлин как секретаря Сунь Ятсен написал помпезно озаглавленный труд «Доктрина Сунь Ятсена» – сочинение, которым он чрезвычайно гордился. Основная мысль этого документа звучала так: «Действовать легко – познавать трудно» (перефразированная старинная поговорка «проще сказать, чем сделать»). Сунь Ятсен объявил эту поговорку источником всех бед страны, а свое изречение – «единственным путем к спасению Китая» и даже «вселенской истиной». Доказывая свою правоту, он начал с утверждения о целесообразности употребления таких продуктов, как тофу, грибы муэр и свиная требуха, далее следовали пространные рассуждения о значении денег, перемежавшиеся наставлениями о языке, Дарвине, естественных науках, японских реформах и необходимости развития экономики[185]. Все эти вопросы были свалены в кучу без какого-либо подобия связности и уместности.
Этой мешаниной Сунь Ятсен отстаивал свое приоритетное право, подразумевая, что именно он первым выступил в защиту республики. Он считал, что все окружающие обязаны подчиняться такому человеку. Ху Ши, выдающийся китайский писатель и общественный деятель, точно определил, чего добивался Сунь Ятсен, и резко высказался по этому поводу: «Сунь Ятсен написал книгу, чтобы заявить: “Повинуйтесь мне. Делайте так, как я говорю”. После тщательного изучения этой книги нам остается лишь прийти к выводу, что это единственно возможное объяснение»[186].
Цинлин, писавшая в колледже прекрасно аргументированные эссе и любившая подтрунивать над раздутым самомнением, благоговела перед чепухой, которую выдавал Сунь Ятсен. Ее сестра Мэйлин, от природы наделенная умом и интуицией, писала своей подруге Эмме Миллз: «Знаешь, я заметила, что наибольшего успеха обычно добиваются не те мужчины, которые особенно щедро одарены талантами, а те, которые непоколебимо верят в собственное “я” и неизменно внушают окружающим такую же веру в них»[187].
Цинлин определенно была очарована Сунь Ятсеном. В письме своей подруге Элли Слип она признавалась: «Я все еще не утратила восхищения им, и я все такая же преданная поклонница его личности, как прежде… И лучшее, что я могла бы пожелать тебе, милая Элли, – чтобы ты поскорее нашла свой идеал, воплощенный в идеальном человеке, и с ним обязательно придет счастье. Конечно, ты и сейчас совершенно счастлива, но счастье супружеской жизни другое и намного лучше»[188].
Сунь Ятсен прожил в Шанхае больше двух лет. В 1918 году в Китае состоялись очередные всеобщие выборы, новым президентом страны стал Сюй Шичан – этого политика называли «ученый и джентльмен» и уважали за его принципиальность. Пять провинций, находившихся под влиянием Кантона, бойкотировали выборы, однако избранное правительство получило признание на международном уровне. Президент Сюй Шичан выразил готовность заключить с Кантоном мир и воссоединиться, народ положительно воспринял этот призыв, и многие из тех, кто занимал руководящие посты в Кантоне, начали покидать город. Сунь Ятсен организовал заговор, чтобы вернуться в Кантон и продолжить войну, на этот раз против президента Сюй Шичана. С точки зрения Сунь Ятсена, прийти к власти можно было только с помощью оружия. Когда 4 мая 1919 года националистически настроенные студенты вышли на демонстрацию (это событие является одной из важнейших вех в истории Китая), некоторые молодые люди обратились к Сунь Ятсену за советом. Движение студентов почти не вызвало у него интереса, однако он ответил: «Я дам вам пятьсот винтовок, чтобы разделаться с Пекинским правительством. Что вы на это скажете?»[189] Сунь Ятсен отправил три делегации в Германию[190], предлагая немецкой армии вторгнуться в Китай и напасть на Пекин. В Германии его сочли «безумцем». Через шанхайского консула Сунь Ятсен убеждал японское правительство поддержать его борьбу, обещая в случае успеха передать Японии Маньчжурию и Монголию[191]. Японская сторона не отреагировала.
Первые демократические выборы состоялись в Китае почти десять лет назад. Китайское общество обрело беспрецедентную свободу. Умные и честолюбивые люди всё чаще задумывались о том, как прогрессивно управлять страной, и предпринимали попытки воплотить свои мысли в жизнь. Одним из таких людей стал офицер кантонской армии Чэнь Цзюнмин. Прежде чем посвятить себя карьере военного, он получил юридическое образование и в 1909 году был избран членом провинциального совещательного комитета Гуандуна[192]. Офицер Чэнь Цзюнмин придерживался мнения, что Китай слишком велик, чтобы им руководило централизованное правительство, и более приемлемой была бы федеральная система (как в США). С его точки зрения, для начала каждой провинции следовало обеспечить достаточную автономию и дать возможность координировать свои внутренние дела. Чэнь Цзюнмин стремился превратить провинцию Гуандун вместе с ее столицей Кантоном в воплощение своих идеалов: построить школы, дома, дороги, парки, другие общественные объекты. Беда заключалась в том, что он был всего лишь военным и не имел полномочий управлять провинцией, а потому никто не стал его слушать. Чэнь Цзюнмин вспомнил о Сунь Ятсене, прикидывая, нельзя ли воспользоваться в своих целях его именем, а тот ухватился за шанс с помощью Чэнь Цзюнмина захватить Кантон и прибыл туда в ноябре 1920 года.
