Старовер - [48]

Итак, Чехословацкий корпус продвигался эшелонами к Владивостоку, где должен был погрузиться и переправиться на французский Западный фронт. Головные эшелоны уже достигли Владивостока, а шедший в арьергарде 1-й пехотный полк имени Яна Гуса пребывал на трассе между Пензой и Уфой.

Достигнув договорённости с Германией, большевики попытались остановить дальнейшее продвижение эшелонов и разоружить чехов. Троцкий боялся чехословаков, видя в них оплот нарождающегося Белого движения. И потому он приказал принять решительные жёсткие меры. Наилучшим образом мысли Троцкого выражало сообщение Наркомвоена, от 29 мая 1918 г. Оно гласило:

«Чехословацкий корпус в течение месяцев стремился покинуть пределы России. Военный Комиссариат принял со своей стороны необходимые меры, чтобы сделать это возможным. При этом было поставлено условие: чехословаки сдают все оружие, за вычетом небольшого количества винтовок на каждый эшелон для несения караульной службы. Продвижение эшелонов шло беспрепятственно, при полном содействии местных Советов. Японский десант во Владивостоке и выступление семеновских банд сделали дальнейшее продвижение эшелонов на Восток невозможным. Народный Комиссариат приостановил движение, чтобы выяснить условия возможности путешествия чехословаков через Архангельск.

Тем временем контрреволюционеры, среди которых главную роль играли правые оциал-революционеры., вели среди чехословаков демагогически бесчестную агитацию, уверяя их, будто Советская власть питает какие-то черные замыслы против чехословаков. Часть командного состава чешских эшелонов, и в том числе русские офицеры, находилась в непосредственной организационной связи с контрреволюционерами. Обнаружилось, что эшелоны недобросовестно отнеслись к обязательству сдать оружие и сохранили значительную его часть у себя. Демагогия и провокация контрреволюционеров привели к ряду конфликтов, которые в некоторых пунктах развернулись в настоящие боевые операции.

Народный Комиссариат по военным делам совершенно точно и ясно известил всех заинтересованных лиц и, в первую голову, самих чехословаков о том, что Советская власть питает самые дружественные чувства по отношению к массе рабочих и крестьян чехословаков, являющихся братьями русских рабочих и крестьян. Однако, Советская власть не может потерпеть того, чтобы сбитые с толку реакционными негодяями, белогвардейцами и иностранными агентами чехословаки с оружием в руках захватили железнодорожные станции и производили насилия над Советами, как это произошло в Ново-Николаевске.

Военный Комиссариат издал распоряжение о немедленном и безусловном разоружении всех чехословаков и о расстреле тех из них, которые с оружием в руках будут противиться мероприятиям Советской власти. Вместе с тем, Военный Комиссариат от имени всего правительства снова торжественно заявляет и подтверждает, что Советская власть относится с самыми дружественными чувствами к чехословакам, и, с своей стороны, сделает все необходимое для того, чтобы дать им возможность в самый короткий срок покинуть пределы России.

Но условием для этого является полная и безусловная выдача всего оружия и строжайшее подчинение предписаниям Народного Комиссариата по военным делам. До тех пор, пока это не выполнено, распоряжение Народного Комиссариата о беспощадных действиях против мятежников останется во всей своей силе. С Урала, из центральной России и Сибири двинуто достаточное количество войска для того, чтобы сокрушить мятежников и раз навсегда отбить у контрреволюционных заговорщиков охоту вовлекать одураченных ими людей в мятеж против Советской власти.

Судьба чехословацких рабочих и крестьян в их собственных руках»[43].

Это обстоятельство послужило поводом к открытому выступлению чехов против большевиков.

К тому времени штабс-ротмистр Бекетов с группой офицеров из 17-го уланского Новомиргородского полка перебрался в Самару под командование только что прибывшего туда подполковника Каппеля.

Сопротивление чехов большевистской власти нарастало, словно снежный ком. Поручик Швец, впоследствии героически прославивший себя, во главе двух батальонов с налета взял Пензу, разоружил красный гарнизон, захватил арсенал, арестовал местный Совдеп и стал с боями продвигаться дальше на восток.

Батальоны Швеца фактически подали пример своим собратьям. 30 июня формированиями чехов была взята Самара, 4 июля – Уфа и Омск, Верхнеудинск, где пребывал полковник Гайда, командующий 2-й Чешской дивизией. Одновременно с выступлением чехов, к ним присоединились офицерские организации, в частности «Белая Россия» с центром в Омске, которые начали формирование добровольческих частей. Выступление чехов послужило толчком для создания Сибирской армии (соответственно за Уралом), а на Волге – Народной армии.

Красные командиры в Самаре не замедлили разбежаться при появлении вооружённых чехов под командованием русского офицера Степанова. Власть в городе поменялась, во главе встали эсеры. Однако многие русские офицеры не вознамерились служить их интересам.

Штабс-ротмистр Бекетов громогласно высказался по этому поводу:

– Мы не хотим служить эсерам. Мы готовы драться и отдать жизни только за Россию.