Старина и новь Магриба - [53]

После этого рассказа мне стало ясно, что посвящение в упоминавшейся выше книге Буайяда — не просто дань традиции. Оно гласит: «Памяти всех бойцов Армии национального освобождения, всех членов подпольной организации Фронта национального освобождения, всех фидаев и мусабилей (подпольщиков), которые писали историю своей кровью». И хотя война за освобождение кончилась 17 лет назад, она живо чувствуется и ощущается здесь каждым, пережившим ее.

Неоднократно убедившись в этом, по-другому воспринимаешь и казавшиеся мне не совсем скромными слова Гентари:

— Лишь истинные муджахиды могут изучать революцию. Например, я жил здесь все эти годы, участвовал в войне, собрал множество документов. Для меня нет трудностей в исследовании этого периода.

Тогда он готовил диссертацию о политической и административной структуре Армии национального освобождения (АНО) в 1954–1962 гг. В его распоряжении было немало внутренних документов АНО — бюллетеней, брошюр, листовок. Без них он считал невозможным точно воссоздать подлинную картину событий, но признавал, что обилие свидетельств непосредственных очевидцев оборачивается для историка неожиданным препятствием.

— Одна из трудностей анализа революционных событий, — говорит Гентари, — заключается в том, что многие их участники еще живы. Почти каждый из них старается подчеркнуть свою роль и не всегда склонен по достоинству оценить роль другого, тем более если эго — его давний конкурент, политический или личный соперник. Я записывал, в том числе на магнитофон, свидетельства многих участников войны, людей честных и заслуженных. Но при сопоставлении их рассказов быстро находил противоречия и несоответствия.

Где бы мы ни были, всюду Гентари в разговоре возвращался к волновавшим его вопросам: сложности определения достоверности источников, порядку обсуждения, оценки и защиты диссертаций в Алжире и СССР, проблемам охраны, изучения и приумножения культурного наследия Орана и его региона (этим ему приходится заниматься ежедневно).

— А как у вас изучается история вашей революции? — спросил он меня, когда мы смотрели демонстрируемый по телевидению Тлемсена советский фильм о Ленинграде. — Сколько осталось в живых участников штурма Зимнего дворца? А сколько ветеранов Отечественной войны опубликовало свои воспоминания или записало их?

Все эти вопросы говорили прежде всего о том, что соответствующие проблемы находятся в центре внимания не только одного Гентари, но и всех алжирских историков. Я вспомнил об этом, когда позднее Махмуд Буайяд подарил мне официальное издание министерства информации АНДР «От Армии национального освобождения к Национальной народной армии», в котором давались подробные сведения о героях алжирской революции, и тогда, когда увидел на витрине магазина новую книгу Каддаша «Огненные рассказы», представляющую собой сборник литературно обработанных воспоминаний участников наиболее важных сражений революционной войны. Об этом же речь в докладе Гентари на региональном совещании западного Алжира по изучению наследия освободительной революции в мае 1970 г. «Со смертью каждого муджахида, — подчеркивалось в этом докладе, — безвозвратно теряется большая часть истории вооруженной революционной борьбы».

Собирание и сохранение наследия революции объявлено священным долгом каждого алжирца. Кампания по сбору и восстановлению архивов алжирской революции была начата еще в мае 1974 г. выступлением Хуари Бумедьена в Национальном музее муджахида, когда он призвал «создать все условия» для историков революции, «классифицировать все документы и определить правила их использования». Эта деятельность рассматривается в Алжире как существенная часть революции в области культуры и идеологии, как своего рода возвращение народу его собственной — истории, искажавшейся колониалистскими фальсификаторами, как важный стимул укрепления национального самосознания, понимания национальной самобытности и национального достоинства алжирцев.

Ныне эта деятельность направляется и координируется Национальным центром исторических исследований при правительстве АНДР, созданным в 1974 г. Как отмечает его директор Мухаммед Туили, в задачу центра входит стимулирование исторических исследований, выявление и классификация источников всех видов, публикация исследований. В 1975 г. центр создал «комиссию по ориентации методов преподавания в школьных программах и учебниках истории», которая работала совместно с министерством начального и среднего образования. Центр непосредственно связан со всеми хранилищами источников по национальной истории — Национальными архивами (директор центра Туили одновременно возглавляет управление ими), Центром алжирской документации, музеями муджахида и армии, всеми библиотеками страны. С июня 1975 г. в центр начали прибывать архивы, вывезенные за границу в годы войны 1954–1962 гг.

Мне удалось посетить центр. Мухаммед Туили провел меня по всему зданию — Красиной двухэтажной вилле мавританского стиля, наполовину спрятанной за высокой стеной на улице Абдаррахмана Лаала в самой верхней части города, Аль-Маданийя (ранее Кло Саламбье, когда-то окраинный квартал алжирской столицы). На первом этаже мы застали начальников архивов вилай (областей) Орана, Алжира и Тлемсена за составлением сводного описания архивных фондов. Я не сразу понял, что эти стеснительные молодые люди — начальники.