Старикова тайна - [26]

— Снова летят сестры. Я из тебя сделаю золотой ковшичек, а сама стану родничком.

Подлетели голубицы, превратились в девиц, уселись у родничка. Похвалили водицу, полюбовались ковшичком и пустились обратно.

Наутро спрашивает их черт:

— Ну как, догнали беглецов?

— Не могли мы их найти.

— Что вы видели?

— Видели родничок, а над ним золотой ковшичек. Наверно, проезжие купцы оставили.

— Обдурила вас младшая сестра. Это они и были. Надо было брать ковшичек, а она и сама бы пришла. Нет с вас толку, завтра я сам полечу.

Утром девица просит Ивана:

— Послушай землю, не слышно ли погони.

Ничего Иван не услышал.

Припала она ухом к земле и говорит:

— Летит сам. Но он еще далеко, побежали дальше. Задрожала земля, она и говорит парню:

— Ты будешь ершом, а сама стану озером. Черт превратится в щуку и станет тебя ловить. Ты поворачивайся к щуке хвостом и говори: «Щука остра, да не поймает ерша с хвоста!»

Подлетел черт, ударился о берег и кинулся щукою в озеро. Гонялся за ершом часа три, устал, вышел на берег и начал пить воду. Озеро стало убывать. Превратилось оно в небольшую лужицу. Не выдержала дочь и говорит:

— Чтоб тебя разорвало!

И тут как грохнет! Лопнула чертова утроба. Издыхая, черт произнес:

— Будь же ты, дочь моя, вечной кукушкой! Обернула она ерша добрым молодцем и говорит Ивану:

— Прощай, Ванюшка, иди домой. Скоро ты дойдешь до ведьмы, а оттуда и до дому недалеко. А я буду в лесу куковать до конца своей жизни.

— Нет, — говорит он, — ты спасла меня. Ты будешь мне женой. — Я проклята своим отцом. Я буду кукушкой. Скуковала она на прощанье три раза и улетела. Погоревал Иван-купеческий сын и пошел домой. Привела его тропинка к избушке на куриных ножках, на медвединых пятках. Повернулась к нему избушка, растворила двери. Он заходит:

— Здравствуй, бабушка, жива ли ты?

— Жива, касатик, жива.

Накормила она его, напоила, спать уложила, наутро стала расспрашивать.

Рассказал он ей все, что с ним было. Она и говорит:

— Черт — это мой брат. Ослушалась я его, он меня и отправил в лес. Вот тут триста лет и живу. Теперь я ему отомстила. Теперь иди домой, тропинка тебя и без клубочка доведет. А кукушку свою не забывай. Разрушится заклятье — она снова человеком будет.

Пришел парень в свою деревню. Встречают его на улице друзья:

— С приездом! Выучился уже?

— Выучился, — отвечает он, — извините, я к родителям спешу.

А родители все глаза проревели, уж и не надеются дождаться его.

— Папа, мама, выздоравливайте: я вернулся живой и здоровый.

Зажили они хорошо. Прошло года два, и стали родители поговаривать, что пора бы ему жениться. А у парня в сердце — кукушка. Подобрали ему хорошую девушку из деревни, стали готовиться к свадьбе. Собрались гости. Сидит он с нареченной и вдруг слышит: «Ку-ку, ку-ку, ку-ку!» Никто не слышит. А может, и слышат, да не обращают внимания. Он понял, что это прилетела его спасительница. Что ему делать? Выскочил он на улицу. Видит: сидит кукушка на тополе. Зовет он ее к себе, а она не подлетает. Полез он на дерево — она перелетела на другое. Выскочили из дому гости. Кто-то схватил ружье и выстрелил в птицу. Поднялось над деревом пламя. Пала птица на землю и превратилась в красную девицу. Взял Иван-купеческий сын Анастасию Премудрую на руки и внес в свой дом.

— Дорогие мои, — обращается он к родителям и ко всем гостям, — вот моя невеста.

И рассказал он тут все, что я вам поведал.

Все были рады за него. Сыграли настоящую свадьбу. И стали жить-поживать да добра наживать.

15. СИВКА-БУРКА

В некотором царстве, в некотором государстве, на ровном месте, верст за двести — отсюда не видать, жили-были старик со старухой, и у них было три сына. Два сына — хорошие, умные, а третий — дурак, Ванькой звали. И место у него было на печи. Мать у них умерла, а потом и старик стал похварывать. Сыновья хлебопашеством занимаются, пашут, сеют, хлеб продают. Занемог совсем старик и говорит сыновьям:

— Я умру, вы ко мне на могилку приходите.

— Ладно, придем, — говорят братья.

— И ты, Ваня, приходи.

— Ладно, батя, приду, — отвечает Ваня с печки.

Старик хворал, хворал и умер.

Похоронили отца. И вот приходится старшему идти на кладбище. А старшие братья договорились Ваню отправить.

— Ты, Ваня, сходи к бате на могилку-ту.

— Да, батя там меня поймает!

— Не бойся, Ваня, мы тебя встретим.

Ну, он собрался, взял с собой лапоток. Пришел на кладбище, сел на могилку, кок-кок лапоток.

— Кто на моей могилке?

— Это, батюшка, я, Ванька-дурак.

Отец выходит из могилки и кричит:

— Вой еси, мои вой еси, Сивушка-Бурушка, вещий. Каурушка, иди ко мне на пору, на время.

Конь бежит — земля дрожит. Из ушей дым столбом, из носу искры валят. Они в право копытце пали — напились, наелись, в лево — хорошо снарядились, стали хорошие два молодца. Расставили бел полотняный шатер, насыпали белояровой пшены, и пришла к ним кобылица Златыница. Отец похлопал ее по спине и говорит:

— Вот, кобылица Златыница, я тебя благословлял старшему сыну. А он вот не пришел. Значит, ты подчиняйся только Ванюшке. Что тебе Ваня скажет, попросит — ты все выполняй.

Ваня понял, в чем дело, где в орехе зерно-то!

Вот они попрощались. Отец ушел в могилку, а Ваня — домой. Только отошел немного и кричит: