Старик прячется в тень - [28]
— Нету, вроде, а вообще-то, черт его знает… Все! Теперь за мной, и чтобы, как мыши! — тихо скомандовал Митря.
Он зажег фонарик. Желтоватый овал света упал на ступени между скамеек.
— Пошли!
— Кажется, батарея села. Ты поменьше зажигай, — торопливо предупредил Леня.
Ощупью двинулись друг за другом. И сейчас же Адриан услышал за своей спиной грохот и возню. Раздался стон. Это стонал Леня. Он уже успел за что-то зацепиться и свалился в проходе.
— Тихо, ты! Чтоб тебе! — сердито прошипел Митря, осветив Леню.
Тот медленно поднялся. Движение возобновилось.
Так они достигли барьера оркестровой ямы и, взобравшись на мостки, прошли по ним на сцену.
На сцене фонарик погасили, и стало снова темно. Только где-то высоко над головой чуть синел уличный свет.
— Ну и черт! Совсем ничего не видно, — недовольно сопел Леня. — Не знал, что у них тут такая тьмища.
Со сцены проникли в боковую комнату и снова попали в темноту — в длинный без окон коридорчик, из которого должен был быть выход на второй этаж.
И тут случилось самое неприятное. Огонек фонарика, едва осветив какую-то прислоненную к стене рваную, обклеенную старыми обоями декорацию и валявшиеся на полу афиши, окончательно ослаб. Сколько ни нажимал Митря на кнопку фонарика, лампочка чуть теплилась красной точкой.
На выручку пришел Адриан. Хорошо, что он еще дома не очень-то понадеялся на Ленькин электрический фонарик и сообразил захватить с собой спички.
Он чиркнул одну, потом другую. Сразу же обнаружилась дверь на второй этаж. Отворив ее, зажгли еще одну спичку, осветили узкую лестницу и убедились, что следуют туда, куда нужно.
В верхний коридор выходило небольшое окошко, и до реквизиторской добраться не составляло труда.
Вот уже и знакомые двери с замочком на двух колечках.
Митря покачал замочек.
— Ерундовина, — сказал он. — А ну, посвети…
Адриан опять зажег спичку. За его спиной дышал Леня.
— Ты, гляди, осторожней с огнем. Как прогорит, гаси, — Митря стал понемногу раскачивать колечко.
Неожиданно где-то неподалеку проскрипела и хлопнула дверь. Мальчишки замерли.
— Это внизу сама захлопнулась, — успокоительно сказал Митря и возобновил работу.
Наконец кольцо было вытащено. Замочек беспомощно повис на одной из дверных половинок. Митря потянул скобу и осторожно шагнул в темноту реквизиторской.
— Свети!
Огонек спички задрожал в руках Адриана. Осветились полки, заставленные картонными блюдами и кубками. Ломаные тени запрыгали по стенам.
Картина обнаружили сразу же. Они стояли на полу, прислоненные к полкам.
Адриан сунул спички Митре.
— Зажигай ты, а я посмотрю.
Он наклонился к картинам. Митря зажег новую спичку. Леня пыхтел в нетерпении увидеть наделавшего столько хлопот старика.
Адриан смотрел на освещенные Митрей полотна. Одно, другое… Какие-то деревья… Женщина в большой шляпе… Генерал в треуголке… Все не то. Вот остались еще две в рамах. Сейчас, сейчас!.. Он, кажется, слышал, как стучало сердце. Но что это?! Вот и последняя картина. Виноград, лимоны на блюде… Никакого старика здесь не было.
— Опять нету? — угрожающе произнес Митря.
— Нет. Все не то.
— Вот так да… — вздохнул Леня.
Неужели все было зря? Адриан боялся взглянуть на товарищей. Он принялся снова перебирать полотна, надеясь, что проглядел старика. Напрасный труд.
Митря зажег еще одну спичку и поднял ее над головой. И тут Леня крикнул:
— Смотрите, вот он!
Адриан быстро взглянул вверх. На одной из полок, за большими расписанными под мрамор часами и черным глобусом, у стены притаился «Старик со свечой».
— Он! — У Адриана перехватило дыхание. — Ту-ут…
Митря погасил спичку и в один момент взлетел на верхнюю полку. Разворошил все, что там было. На пол посыпалась картонная бутафория. Еще несколько секунд — и Митря уже спускал картину вниз.
— Держите! Тяжелая.
— Пошли к свету.
Один за другим они выскочили из реквизиторской и кинулись к окошку, освещавшему коридор.
И вот у окна, в верхнем коридоре, на них снова взглянул рембрандтовский старик. Но что это, почему он в такой странной раме? Ее золотым узором было не что иное, как грубо покрытая бронзой веревка, приклеенная к деревянным, тоже замазанным золотом, доскам.
А сама картина! Портрет старика был кое-как написан на фанерном листе, втиснутом в эту раму. Да, это тот самый «Старик со свечой», как и на репродукции из журнала, как и на той копии, что отыскалась у Сожича, но только нарисованный так, что его только издали можно было принять за старинную картину. Даже Митря, взглянув на картину, сразу же догадался о постигшей их неудаче.
— Не она? Да? — хрипло выдавил он. — Что ли, опять копия?
— Ну и дела… — просипел Леня.
Адриан молчал. Он был так убит случившимся, что лишился слов.
Митря досадливо махнул рукой.
— А еще называется — художник!
— Ну и что из того, что художник? — вспылил Адриан. — Ты сам кричал, что дед Марсельезин в театре картину прячет.
— А кому я поверил? «Видел, — говорит, — точно — она!..» Пошли-ка, сунем назад, да айда домой… Тоже мне пинкертонщики.
— Погодите…
Леня сильно потянул носом. Раз, еще раз…
— Дымом пахнет, а?!
— Верно… — согласился Митря.
— Откуда бы это?
— Здорово тянет…
Митря подбежал к двери на лестницу. Распахнул… Дым шел оттуда.
