Старица и окрестности - [29]

Казармы сильно пострадали в годы Великой Отечественной войны. Гитлеровцы взорвали водонапорную башню, сожгли некоторые здания, в том числе клуб полка. На Семеновской в церкви фашисты совершили одно из своих злодеяний: зверское убийство группы старицких комсомольцев, бойцов истребительного батальона.

Бывшая Семеновская — одна из самых старых улиц. Сегодня о ее прошлом напоминает только земляной вал городища. Размещаются теперь на улице имени Карла Маркса инкубаторная станция, автотранспортное предприятие и профессионально-техническое училище, готовящее молодые кадры строителей.

До сих пор шла речь о старых улицах города, теперь об одной из молодых — улице Александра Завидова.

Есть на Западном Буге Н-ская пограничная застава. И стоит там среди зарослей черемухи обелиск с красной звездой. Молчат вербы над Бугом, молчат камни у крутых его берегов. А память не молчит, память жива.

18-летним юношей ушел из деревни Заболотье на фронт Александр Завидов. Защищал Родину. А когда враг был изгнан и пограничные столбы с гербом СССР были водружены на свое место, остался в погранотряде. Здесь и совершил он свой подвиг, о котором узнала вся страна.

22 января 1945 года через границу прорывалась большая вооруженная банда. Застава была поднята по тревоге. Больной, с высокой температурой, Завидов стал в строй. Он первый обнаружил банду и смело вступил в схватку. Четверых нарушителей границы убил. И погиб сам.

Александр Завидов навечно зачислен в списки пограничного отряда. Застава, где был совершен этот подвиг, носит теперь его имя. Между комсомольцами Старицы и личным составом заставы установилась тесная дружба. Каждый год, когда уходит в армию молодое пополнение, лучшим из призывников Старицкого района предоставляется право служить на заставе имени Александра Завидова. И они выполняют свой долг с честью.

Памятные имена

Старицкая земля, щедро одаренная природой, богатая преданьями «старины глубокой», радующая светлой новизной, во все времена была добра и гостеприимна к тем, кто делил с ней, с этой землей, и с ее трудолюбивым, талантливым народом свои радости и печали, кто черпал у нее силы и вдохновение и отдавал ей любовь и труд.

Пушкин Александр Сергеевич

С именем Пушкина связаны многие места Верхневолжья. Но особенно дороги сердцу поэта были заповедные уголки Старицкого уезда: Малинники, Павловское, Берново.

Кажется, уже прослежены все путешествия Пушкина по тверским местам, а открытия продолжаются, и все новые имена и факты вписываются в историю пребывания его в нашем крае.

Если изучать биографию Пушкина лишь по событиям и датам, связь его со Старицей может показаться цепью незначительных эпизодов. Однако прекрасные произведения, созданные поэтом в нашем крае, позволяют думать: немалое влияние на его творчество оказали эти места. Каждая строка, каждая мысль, родившиеся здесь, дают счастье взглянуть по-новому на все знакомое вокруг — его глазами, глазами гения.

Итак, куда же влекло поэта?

Прежде всего в Малинники. Именно сюда впервые свернула кибитка. Сюда Пушкин уезжал из Петербурга от всего, что тяготило его: от лицемерия света, от «всевидящих глаз» Бенкендорфа, от душевного непокоя. Мчался, мечтая окунуться в родниковую свежесть деревенской осени, отдохнуть в обществе дорогих его сердцу людей, наконец, остаться наедине с незавершенным «Онегиным».

В Малинниках было имение Прасковьи Александровны Осиповой-Вульф — женщины начитанной, образованной, с которой Пушкин подружился, находясь в изгнании в селе Михайловском. Он близко сошелся с сыном Прасковьи Александровны Алексеем и очень привязался к ее дочерям — Анне и Евпраксии.

В Малинники он приехал 23 октября 1828 года и сразу был очарован живописными берегами капризной Тьмы и уютом гостеприимного дома. Пушкин пишет в Петербург Алексею Николаевичу Вульфу: «Честь имею донести, что в здешней губернии, наполненной вашим воспоминанием, все обстоит благополучно. Меня приняли с достодолжным почитанием и благосклонностию».

Шутливый тон, в котором составлены и прочие письма из Малинников, говорит о прекрасном состоянии духа, о приподнятом настроении, которое приходило к поэту среди лесов, полей и тихих вод, в окружении простодушных, искренне любящих его людей.

Правда, несколько досаждали соседи. «На Пушкина» съезжались едва ли не со всего уезда. А. Н. Понафидина, родственница Вульфов, вспоминала об этом: «Пребывание Пушкина в… Берновской волости было великим событием. Все съезжались, чтобы увидеть его, побыть с ним, рассмотреть его как необыкновенного человека, но талантом его, как казалось… из рассказов, все эти пожилые люди мало восхищались, мало ценили, не понимали всей силы его творчества. Совсем другое впечатление оставило на моих, тогда совсем еще юных, тетушках пребывание Пушкина и знакомство с ним. Все они были влюблены в его произведения, а может быть, и в него самого».[49]

Как жил здесь Пушкин? Отсюда он писал барону А. А. Дельвигу: «…езжу по пороше, играю в вист по восемь гривн роберт — и таким образом прилепляюсь к прелестям добродетели и гнушаюсь сетей порока…»

Могло показаться, что Пушкин только и делал, что шутил, повесничал да любовался природой. Однако в этот период он создал здесь прекрасные вещи, такие, как «Анчар», «Поэт и толпа», «Ответ Катенину», «Посвящение» к поэме «Полтава». Здесь продолжал он работать над седьмой главой «Евгения Онегина».