Старая русская азбука - [36]
Детальную галерею этого отвергаемого зла (как А. Н. Островский – полный репертуар национального драматического театра) дал русскому народу именно Василий Перов.
Именно Василий Перов сопроводил эту галерею предметного и очеловеченного руками и ногами зла – индивидуальными образами его жертв: маленьких, стареньких, убиваемых и унижаемых, в защиту которых от зла у каждого живого зрителя в душе поднимается совесть верующего человека, а как максимум – воля социального революционера. С таким просвещением не могла и, главное, не хотела бороться в России ни одна власть, ибо против такой справедливости может быть только стадо самопожирающих зверей.
Сталин
СЛУЧАЙНОСТЬ НЕ-РУСОФОБИИ
Вслед за русофобом (в силу «борьбы с царизмом») Марксом, русофобом (в силу своей первобытной мизантропии) Лениным, русофобом (от мании величия) Троцким, одновременно с русофобом (от быдлячести) Демьяном Бедным, так и квакал бы свою шестёрочную русофобию Бухарин, если бы однажды его – и соответственно всех – громко и примерно не одёрнул Сталин.
Зачем это стало нужно Сталину во главе «социализма в одной стране» – в целом ясно. Но кто – кроме Сталина – рискнул бы пойти поперёк этой мощной традиции?
Да и Сталин пошёл лишь на время.
МОИ РОДИТЕЛИ
Отец мой смертной ненавистью ненавидел Сталина. «Всё испортил», – говорил он о Сталине. Зная это, моя мать иной раз едко подтрунивала над ним: «а ты ведь плакал после ХХ съезда, когда Хрущёв разоблачил Сталина…» – отец мой с гневом отвергал свои слёзы.
Мать моя имела моральное право напоминать: в марте 1953-го она двинулась из тульского Сталиногорска хоронить Сталина и попала в страшную давку на Трубной площади в Москве. Вспоминала это о себе со смехом – как о глупости. Хрущёва они оба просто презирали.
СОЦИАЛЬНОЕ
Давно уже я решил сравнить практику питания и жилья сталинских заключённых, военнопленных и «свободных».
Итог ясен давно – они в массе почти равны.
ИМЕННО ЭТО, прежде всего, порождает во мне классовую ненависть к номенклатурному «либерализму» в его дедах и внуках.
ДИЛЕММА
Против Гитлера или против Сталина? Ответ русского эмигрантского социал-демократического (меньшевистского) «Социалистического Вестника» 23 июня 1941 года: сначала против Гитлера.
НИЧТОЖЕСТВО КАДРОВ СТАЛИНА
1. Допустим, Берия и Маленков не торопились спасать Сталина, чтобы он их не убил, – но ясно, что они не убили Сталина.
2. Допустим, что Сталин спокойно реализовал план XIX съезда и заменил ближний круг своими условными новичками.
3. Кто эти новички? Сталинцы нового поколения? Мы их знаем: Суслов, Устинов, Брежнев, Андропов, Громыко.
4. И их воспитанник – Горбачёв.
СТАЛИН и ПРОПАГАНДА
Стремление Сталина любой ценой оттянуть время войны с Германией хотя бы до 1942 года, много говорит о его уме, знании возможностей СССР и свободе от собственной пропаганды.
Свобода от собственной пропаганды – большая редкость.
ТЕЛЕФОНИСТ РЕДЬКИН
Военный телефонист Пётр Редькин был поставлен ночью дежурить на канале правительственной связи между их участком и соседним. Его задачей было простым подключением наушника контролировать: есть связь или нет, если нет – поднимать тревогу среди начальства. Конечно, было сказано: «по этой связи может позвонить товарищ Сталин». Редькин обмер и решил не подвести товарища Сталина.
До армии в клубе он видел кинофильм про Октябрьскую революцию, где революционеры бесперебойно кричали в телефон и из телефона: «Смольный! Смольный» и в ответ «Смольный слушает». «Нет связи!» – иной раз трагически звучали слова, и сердце падало у всего зрительного зала. Ведь это значило, что весь массовый героизм революционной борьбы зря, и партия никогда не узнает и не поможет решительным ударом… Редькин решил не доверять телефонным гудкам и проверять связь личным звонком на соседнюю станцию. Каждый час в эту ночь он будил соседних военных телефонистов звонком и отчаянным криком: «Проверка связи!». Телефонисты истратили на него весь свой запас матерных слов, но уснуть так и не смогли. На утро начальству пошёл доклад «уберите этого сумасшедшего». После утреннего построения Редькина подозвал к себе ротный старшина и сказал ему, что он больше не пойдёт в ночной наряд на канал правительственной связи, потому он что он свиное рыло и козёл. Молодой лейтенант из среды советской интеллигенции, страдая от скуки, зацепился ухом за этот отеческий разговор и лениво полюбопытствовал: «Петя, а штотам было-та?». Редькин, не выходя из ноосферы Смольного, всё рассказал, как есть, а именно, что товарищ Сталин будет звонить, а наушники могут обмануть. И поэтому в наряде на правительственной связи спать нельзя.
Лейтенант тут же написал донос. Старшину отправили командовать постирочным взводом, а Редькина оставили на ночном дежурстве, но уже еженощно. Гром неспящего Смольного гремел на телефонных станциях год за годом.
Сталин не позвонил. Но с годами, уже после службы, Петру Редькину, который так и не удостоился даже устной благодарности командира отделения без занесения в личное дело, стало казаться, что иногда товарищ Сталин всё-таки поднимал свою далёкую телефонную трубку и молча слушал, как надёжно, раз в час, на линии звучит истерический проверочный вскрик телефониста.
Вышел в свет сборник статей и выступлений Модеста Колерова о внешней политике России в ближнем зарубежье и связанной с ней идеологической борьбе внутри России за 2009–2012 гг., большую часть которых составили публикации ИА REGNUM. Сборник «Предел Империй», таким образом, продолжает сборник автора «Война: внешняя политика России и политическая борьба» (М., 2009), объединивший статьи за 1999–2009 гг.В новую книгу включены, в частности, тексты об исторической политике и ревизионизме в современной Восточной Европе, новом «Нюрнберге» против России, программе «десталинизации» в России, теории «советской оккупации» Прибалтики, попытках из-за рубежа диктовать правила русскому языку («в Украине», «Таллинн», «Кыргызстан» и др.), политике в отношении российских соотечественников за рубежом, итогах имперского строительства в Евразии, включая опыт Европейского Союза, национал-империализме Венгрии, перспективах Казахстана и принципах новой внешней политики Владимира Путина.
История жизни и среды известного русского социалистического и либерального деятеля Петра Струве (1870–1944) — его политической и идейной борьбы до начала Гражданской войны в России: путь вождя русского марксизма 1890-х, автора первого «Манифеста» РСДРП (1898), одного из отцов социал-либеральной кадетской партии в 1900-х, идеолога классических идейных сборников «Проблемы идеализма» (1902), «Вехи» (1909), «Из глубины» (1918), редактора знаменитого, нелегального для России издания «Освобождение» (1902–1905), классического толстого журнала «Русская Мысль» (1907–1918) и других органов печати. Биографии предпослано историографическое введение, суммирующее итоги исследования и публикации наследия П. Струве. В приложении к биографии дано впервые составленное новое собрание сочинений П. Струве — те его политические тексты, что им самим по политическим соображениям не были включены в его последний сборник статей «Patriotica» (1911), либо были опубликованы после этой книги и потому не переизданы им ни в России, ни в эмиграции.
Сборник статей автора за 1999 — 2008 годы:— Тотальное Просвещение для Косово и всех нас (1999)— «Вечный мир» и вечные угрозы ему (2002)— Фронт против России: санитарный кордон и внешнее управление (2005)— Непризнанные государства бывш. СССР в контексте Балкан и Черноморского региона (2006)— «Косовский прецедент»: создатели и плоды (2007)— Империализм и «ближнее зарубежье»: Россия, Польша, Литва (2008)— «Ближнее зарубежье» России и «задний двор» США (2008)
В Москве выходит в свет сборник статей сотрудников и авторов ИА REGNUM «Точка взрыва: Россия, Кавказ и Ближний Восток. Сентябрь 2012».В сборник вошли статьи, частично опубликованные в ИА REGNUM в августе и сентябре: Олег Иванников «Сирия: арабская рулетка», Станислав Тарасов «Ближний Восток перед лицом суннитско-шиитской войны», Станислав Тарасов «Бумеранг «арабской весны» — от Северной Африки до Закавказья», Станислав Тарасов «Аншлюс для двух Азербайджанов», Олег Иванников «Грузинские военные инициативы и безопасность Абхазии и Южной Осетии», Виген Акопян».
Перед нами «белая книга» этнических чисток в отношении осетин. Факты, свидетельства. Конфликт тлел давно. В 1830 году российское правительство дало однозначный вердикт: грузины не обладают никакими правами на Южную Осетию. Сталин в излюбленной своей манере закладывать мины замедленного действия на всех границах между соседними народами пожертвовал осетинами в пользу Грузинской ССР. В 1991 году события на юге оказались в тени – Москва была занята схваткой между Горбачевым и Ельциным. Звиаду Гамсахурдиа никто не мешал.
В своей книге, ставшей частью канонического списка литературы по постколониальной теории, Дипеш Чакрабарти отрицает саму возможность любого канона. Он предлагает критику европоцентризма с позиций, которые многим покажутся европоцентричными. Чакрабарти подчеркивает, что разговор как об освобождении от господства капитала, так и о борьбе за расовое и тендерное равноправие, возможен только с позиций историцизма. Такой взгляд на историю – наследие Просвещения, и от него нельзя отказаться, не отбросив самой идеи социального прогресса.
В настоящей монографии представлен ряд очерков, связанных общей идеей культурной диффузии ранних форм земледелия и животноводства, социальной организации и идеологии. Книга основана на обширных этнографических, археологических, фольклорных и лингвистических материалах. Используются также данные молекулярной генетики и палеоантропологии. Теоретическая позиция автора и способы его рассуждений весьма оригинальны, а изложение отличается живостью, прямотой и доходчивостью. Книга будет интересна как специалистам – антропологам, этнологам, историкам, фольклористам и лингвистам, так и широкому кругу читателей, интересующихся древнейшим прошлым человечества и культурой бесписьменных, безгосударственных обществ.
В 1831 году состоялась первая публикация статьи Н. В. Гоголя «Несколько мыслей о преподавании детям географии». Поднятая в ней тема много значила для автора «Мертвых душ» – известно, что он задумывал написать целую книгу о географии России. Подробные географические описания, выдержанные в духе научных трудов первой половины XIX века, встречаются и в художественных произведениях Гоголя. Именно на годы жизни писателя пришлось зарождение географии как науки, причем она подпитывалась идеями немецкого романтизма, а ее методология строилась по образцам художественного пейзажа.
В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.
Настоящая книга, написанная писателем-документалистом Марком Уральским (Глава I–VIII) в соавторстве с ученым-филологом, профессором новозеландского университета Кентербери Генриеттой Мондри (Глава IX–XI), посвящена одной из самых сложных в силу своей тенденциозности тем научного достоевсковедения — отношению Федора Достоевского к «еврейскому вопросу» в России и еврейскому народу в целом. В ней на основе большого корпуса документальных материалов исследованы исторические предпосылки возникновения темы «Достоевский и евреи» и дан всесторонний анализ многолетней научно-публицистической дискуссии по этому вопросу. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.