Старая русская азбука - [16]
До назначения Путина премьером ещё три с половиной месяца. На часах ночь с 23 на 24 апреля 1999 года, все настолько удивлены неадекватностью таких реплик (потому что в обществе преемниками Ельцина хором называют Примакова или Лужкова), что сей постинг даже не комментируют.
Москва
АВТОМОБИЛЬНАЯ ПРОБКА
Первое в русской литературе описание автомобильной пробки в Москве было сделано Брюсовым уже в 1903 году – «Конь блед». Заранее.
МАСКВА
Хвалил я старшей дочке мелкий снег с неба. Как на моей родине – он покрывает немые белые поля, по краям которых дрожат кусты и перелески. А меж них – пробегают следы птиц, зайцев и лис. Впрочем, и в Москве на фоне серых домов – тоже ничего, трогательно. Вот только под ногами – грязь, которой у нас нет зимой.
«У нас» – это не в Москве.
«Вот и езжай туда жить», – сказал мне вежливый мой подросток.
«Не могу, – ответил я. – Здесь моя работа и мои дети».
«А я – москвичка», – ответила мне московская девица. Это пройдёт.
Это уже проходит, потому что она, как и я, как и её старший брат (тоже, к счастью, идейный не москвич), всем сердцем влюбились в Санкт-Петербург.
НА РАССТОЯНИИ ПРОТЯНУТОЙ РУКИ
В 1975 году мы с бабушкой поехали через Москву в Ровно. Она отказалась ехать на метро с Павелецкого на Киевский вокзал и с удивительной для меня уверенностью погрузилась со мной в такси, а прибыв – вызвала ещё большее моё удивление, когда уверенной рукой дала таксисту «на пиво», словно всю жизнь так и жила.
Теперь я понимаю, отчего было так. Моя бабушка Анна, крестьянка из раскулаченной семьи, в 19301932 гг. жила при муже-управдоме в Москве, пока их обоих не выгнали вон как беспаспортных. А метро в Москве появилось лишь в 1935-м. С тех пор бабушка в Москве не бывала. И, похоже, в Москве освоила тогда только извозчиков.
В Москве в марте 1953 года побывала лишь моя мать. Хоронила Сталина.
СОЦИАЛЬНОЕ ЛИЦО ПРЕЖНЕЙ МОСКВЫ ИЗНУТРИ
Я с 1984 года в Москве.
Самой омерзительной частью её населения были в 1980-е те, кто прошли поселение в ней «по лимиту» (т. е. через 15–20 лет ожидания постоянной прописки и на коротком дисциплинарном поводке) или родились в среде таковых.
КОГДА МОСКВА БЫЛА ТЁМНОЙ
В марте 1992 года поздним вечером шёл я с племянником вдоль кремлёвской стены, по набережной. Ни стены Кремля, ни башни не освещались – и в обычно светлом, серо-жёлтом московском ночном небе немо стояла тёмная глыба Кремля. И Родина была во тьме, но не остывала и не замирала, даже не задерживала дыхания.
МОСКВА
Сегодня у метро Третьяковская три яркие московские закавказские красавицы (о национальности умолчим) агитируют за кандидата в мэры Митрохина: «Вернём Москву москвичам!!», им помогает кричать негрик, рекламирующий местное интернет-кафе. Все весело смеются.
УЛИЦА
Гигантского роста агитатор у метро Павелецкая, где традиционное место встречи идущих с работы толп страховщиков и трудовых мигрантов с давно не работающими побирушками, цыганками и вонючими разноплеменными бомжами, раздаёт листовки и громко желает самые сильные пожелания. Вот, думаю, открытие для выборной кампании. Чей же? «Евреи за Христа».
КЛАССОВАЯ РОЗНЬ
Покупаем с дочками в магазине веник. Продавец-киргизка рекомендует. Я комментирую: «Дохловат что-то. Когда я был дворником, я вязал метёлки в разы гуще…» Наблюдающая за нами бабка-покупательница плюётся в сердцах и отходит в сторону: «Тьфу! Понаехали.»
Вот здесь и проходит меж нами классовая граница. Я понаехал в 1984 году. («Понаехал», отглагольное существительное, употребляемое от первого лица, на моей памяти ввёл в оборот новосибирский журналист Дмитрий Виноградов.)
ПОКАЗАНИЯ ПЕШЕХОДА
Пушкинская. Угол Тверской улицы и Тверского бульвара.
В том самом центре Москве, где чаще всего в последние 25 лет проходили непрерывные акции протеста против сменяющихся один за другим кровавых режимов, на Пушкинской площади, в подземном переходе под ней стоит молодая, дородная, холёная, нагульная тётка. Бликуя тёмными очками на голове и извиваясь отчасти избыточным пузом, тряся кольцами и непрерывно громко говоря по мобильному телефону, она надписью на картонке просит подаяния. Перед ней – коробка из-под обуви. На второй руке – ничтожно мелкая, трясущаяся от аристократизма, пучеглазая собачка неизвестной мне экстремальной породы. Надпись на картонке гласит: «Подайте на корм собаке». Мучительно ломаю голову, чтобы съязвить внутренним голосом: «На прокорм какой собаке?… Во сколько раз деликатес для таракана дешевле телефонного разговора?. Давно ли с митинга против режима?. Не лучше ли.» Всё получается плоско. Фантазия бессильна. Реальность продолжает телефонно кричать.
Замоскворечье. Сложное недоумение. У дверей в маленький двухэтажный дом, разделённый на секции продаж и услуг, и по имени, конечно же, «Пассаж», сидит на стуле престарелый охранник в вычурной форме в стиле «неподвластный шериф».
«Неподвластный шериф» столь стар, что вспоминается формула о том, что же делает такой охранник, когда вокруг его стула происходит беззаконие: «мы не пресекаем, а наблюдаем и жмём тревожную кнопку». Старик, ни на кого не глядя, непрерывно строчит что-то в тетрадке.
Вышел в свет сборник статей и выступлений Модеста Колерова о внешней политике России в ближнем зарубежье и связанной с ней идеологической борьбе внутри России за 2009–2012 гг., большую часть которых составили публикации ИА REGNUM. Сборник «Предел Империй», таким образом, продолжает сборник автора «Война: внешняя политика России и политическая борьба» (М., 2009), объединивший статьи за 1999–2009 гг.В новую книгу включены, в частности, тексты об исторической политике и ревизионизме в современной Восточной Европе, новом «Нюрнберге» против России, программе «десталинизации» в России, теории «советской оккупации» Прибалтики, попытках из-за рубежа диктовать правила русскому языку («в Украине», «Таллинн», «Кыргызстан» и др.), политике в отношении российских соотечественников за рубежом, итогах имперского строительства в Евразии, включая опыт Европейского Союза, национал-империализме Венгрии, перспективах Казахстана и принципах новой внешней политики Владимира Путина.
История жизни и среды известного русского социалистического и либерального деятеля Петра Струве (1870–1944) — его политической и идейной борьбы до начала Гражданской войны в России: путь вождя русского марксизма 1890-х, автора первого «Манифеста» РСДРП (1898), одного из отцов социал-либеральной кадетской партии в 1900-х, идеолога классических идейных сборников «Проблемы идеализма» (1902), «Вехи» (1909), «Из глубины» (1918), редактора знаменитого, нелегального для России издания «Освобождение» (1902–1905), классического толстого журнала «Русская Мысль» (1907–1918) и других органов печати. Биографии предпослано историографическое введение, суммирующее итоги исследования и публикации наследия П. Струве. В приложении к биографии дано впервые составленное новое собрание сочинений П. Струве — те его политические тексты, что им самим по политическим соображениям не были включены в его последний сборник статей «Patriotica» (1911), либо были опубликованы после этой книги и потому не переизданы им ни в России, ни в эмиграции.
Сборник статей автора за 1999 — 2008 годы:— Тотальное Просвещение для Косово и всех нас (1999)— «Вечный мир» и вечные угрозы ему (2002)— Фронт против России: санитарный кордон и внешнее управление (2005)— Непризнанные государства бывш. СССР в контексте Балкан и Черноморского региона (2006)— «Косовский прецедент»: создатели и плоды (2007)— Империализм и «ближнее зарубежье»: Россия, Польша, Литва (2008)— «Ближнее зарубежье» России и «задний двор» США (2008)
В Москве выходит в свет сборник статей сотрудников и авторов ИА REGNUM «Точка взрыва: Россия, Кавказ и Ближний Восток. Сентябрь 2012».В сборник вошли статьи, частично опубликованные в ИА REGNUM в августе и сентябре: Олег Иванников «Сирия: арабская рулетка», Станислав Тарасов «Ближний Восток перед лицом суннитско-шиитской войны», Станислав Тарасов «Бумеранг «арабской весны» — от Северной Африки до Закавказья», Станислав Тарасов «Аншлюс для двух Азербайджанов», Олег Иванников «Грузинские военные инициативы и безопасность Абхазии и Южной Осетии», Виген Акопян».
Перед нами «белая книга» этнических чисток в отношении осетин. Факты, свидетельства. Конфликт тлел давно. В 1830 году российское правительство дало однозначный вердикт: грузины не обладают никакими правами на Южную Осетию. Сталин в излюбленной своей манере закладывать мины замедленного действия на всех границах между соседними народами пожертвовал осетинами в пользу Грузинской ССР. В 1991 году события на юге оказались в тени – Москва была занята схваткой между Горбачевым и Ельциным. Звиаду Гамсахурдиа никто не мешал.
В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.
Настоящая книга, написанная писателем-документалистом Марком Уральским (Глава I–VIII) в соавторстве с ученым-филологом, профессором новозеландского университета Кентербери Генриеттой Мондри (Глава IX–XI), посвящена одной из самых сложных в силу своей тенденциозности тем научного достоевсковедения — отношению Федора Достоевского к «еврейскому вопросу» в России и еврейскому народу в целом. В ней на основе большого корпуса документальных материалов исследованы исторические предпосылки возникновения темы «Достоевский и евреи» и дан всесторонний анализ многолетней научно-публицистической дискуссии по этому вопросу. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Основание и социокультурное развитие Санкт-Петербурга отразило кардинальные черты истории России XVIII века. Петербург рассматривается автором как сознательная попытка создать полигон для социальных и культурных преобразований России. Новая резиденция двора функционировала как сцена, на которой нововведения опробовались на практике и демонстрировались. Книга представляет собой описание разных сторон имперской придворной культуры и ежедневной жизни в городе, который был призван стать не только столицей империи, но и «окном в Европу».
Литературу делят на хорошую и плохую, злободневную и нежизнеспособную. Марина Кудимова зашла с неожиданной, кому-то знакомой лишь по святоотеческим творениям стороны — опьянения и трезвения. Речь, разумеется, идет не об употреблении алкоголя, хотя и об этом тоже. Дионисийское начало как основу творчества с античных времен исследовали философы: Ф. Ницше, Вяч, Иванов, Н. Бердяев, Е. Трубецкой и др. О духовной трезвости написано гораздо меньше. Но, по слову преподобного Исихия Иерусалимского: «Трезвение есть твердое водружение помысла ума и стояние его у двери сердца».
В статье анализируется феномен коллективного сексуального насилия, ярко проявившийся за последние несколько лет в Германии в связи наплывом беженцев и мигрантов. В поисках объяснения этого феномена как экспорта гендеризованных форм насилия автор исследует его истоки в форме вторичного анализа данных мониторинга, отслеживая эскалацию и разрывы в практике применения сексуализированного насилия, сопряженного с политической борьбой во время двух египетских революций. Интерсекциональность гендера, этничности, социальных проблем и кризиса власти, рассмотренные в ряде исследований в режиме мониторинга, свидетельствуют о привнесении политических значений в сексуализированное насилие или об инструментализации сексуального насилия политическими силами в борьбе за власть.
«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.