Старая Русса в истории России - [136]
Благодаря способностям и трудолюбию вскоре после выпуска юный старорусец уже работал в крупнейших иллюстрированных журналах столицы, в том числе в “Ниве”. Формированию мастерства Сварог многим обязан И. Е. Репину, чье имя являлось идейным знаменем русских реалистов начала XX в. “Какая стихийность манеры! Какие силачи в живописи у нас появляются!” — воскликнул Илья Ефимович, увидев одно из произведений молодого художника и... написал его портрет с неизменной спутницей — гитарой.
Плодотворная работа была прервана в 1919 г. отъездом в Старую Руссу к больной матери. Во время длительного пребывания в родном городе В. С. Корочкин продолжал служить искусству. В открытом им Народном доме он был и режиссером, и певцом, и музыкантом, драматическим артистом и художником. За два года сорок пять полуголодных артистов поставили семь опер, сыграли сорок пять оперных спектаклей!
Вернувшись в Петроград, Сварог выехал вскоре на крупнейшие новостройки страны: Магнитку, Кузнецкстрой, Челябинский тракторный завод. По материалам поездок в прессе печатались целые серии его акварелей, зарисовок, портреты ударников.
В 1940 году Политуправление МВО объединило профессиональных военных художников в студию имени М. Б. Грекова на базе Изомастерских самодеятельного красноармейского искусства, созданных в 1934-35 гг. Студия ставила задачи культурного и политического воспитания воинов, отображения героического боевого пути и современной жизни Армии. Руководителем избрали В. С. Сварога, проявившего незаурядный талант в освещении военной тематики: “Смольный в Октябре”, “Взятие Зимнего”, “Ворошилов на маневрах”, “Совет командиров”, “Шлюпочный поход жен командиров”, портреты Громова, Юмашева, Данилина — участников беспосадочного перелета в США и др.
Началась Великая Отечественная война. 58-летний руководитель студии военных художников из-за преклонных лет оставался в Москве, а более сорока ее сотрудников выехали на многочисленные фронты для сбора материала и создания художественной летописи героической битвы. Они не были просто свидетелями боев, многие из них сами принимали участия в боевых действиях. И Сварог в составе группы самообороны регулярно дежурил на крыше Дома художников во время вражеских налетов на столицу. В связи с ухудшающейся обстановкой Комитет по делам искусств в конце августа предложил студии эвакуироваться в Нальчик.
По приезду, измотанный дальней дорогой, Василий Семенович не позволил себе и дня отдыха. Вместе с известными артистами В. И. Качаловым, О. А. Книппер-Чеховой, М. М. Климовым и другими он выступал в концертах в местном драмтеатре, на заводах, в госпиталях, воодушевляя людей, укрепляя их веру в победу, в разгром проклятой фашистской орды. И лишь урывками занимался живописью. Однако вскоре пришлось эвакуироваться в Тбилиси. Здесь в мае 1942 г. вместе с И. Э. Грабарем он выставил последние работы в Картинной галерее.
На исходе лета по директиве из Москвы художники переехали в Самарканд и ждали вызова. Он пришел в начале октября. При отъезде случилось непредвиденное. На вокзале, переходя с чемоданами стальные пути, Сварог споткнулся и упал, ударившись левым виском о рельс. В тяжелом состоянии его доставили в Москву. Врачи продлили жизнь на четыре года, жизнь, но не творчество, к которому рвалась душа художника, певца, музыканта... Студию Грекова возглавил Н. Н. Жуков, военный художник Калининского фронта.
Силы убывали. Жена художника Лариса Семеновна, И. Э. Грабарь и бывший ученик скульптор Томский готовили выставку произведений к его 60-летию. Сварог был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Мечтал побывать в родном городе после Победы. Он дожил до нее, но приехать в Старую Руссу не смог... 31 декабря 1946 г. щедрое сердце художника перестало биться.
На посмертной выставке В. С. Сварога было представлено около 300 его полотен, в том числе несколько посвященных Старой Руссе — родная улица “Рогачевка” и другие. Томский создал надгробный памятник и установил его на Новодевичьем кладбище. Старорусцы назвали именем художника одну из центральных улиц, ведущих к курорту, парк которого так любил юный рисовальщик Корочкин и где отдыхал в редкие приезды известный живописец Сварог.
В 1973 г. земляки решили подарить родному городу художественную картинную галерею. Они разыскали родственников Василия Сварога — сестер и брата его покойной жены Ларисы Семеновны Клячко — Надежду, Юлию и Анатолия. И те преподнесли в дар около 200 работ. Особый интерес вызывают портреты видных деятелей, писателей, прославленных рабочих и колхозников. Автопортрет, портрет жены и Василия Ушакова, ученика выдающегося живописца. Прекрасны акварели, их здесь более ста. Рядом в застекленной витрине — посмертная маска и слепок руки художника.
19 декабря 1900 года в семье кузнеца Василия Алексеевича и Екатерины Ивановны Гришиных родился первенец Николай, будущий скульптор Томский, Герой Социалистического Труда, многократный лауреат Государственных премий, президент Академии художеств.
“Я родился в большом селе Рамушево под Старой Руссой, — писал о себе Томский. — Отменные по живописности места, просторные заливные луга вдоль берегов тихой привольной Ловати. Разноцветный ковер весной, пахучие сенокосы летом, синеющая стылая даль осенней порой и заснеженная целина, прорезанная санным путем через замерзшую Ловать... Сколько радости в мартовской голубой и звонкой капели, в журчании весенних ручьев. И какой неописуемый восторг вызывает ледоход на Ловати... А первая песня скворца под окном и серебряный колокольчик невидимого жаворонка! Какое блаженство — бежать босиком по цветущему лугу, на лету сшибая золотистые лютики, лебяжий пух одуванчиков... Незабываемое детство — оно на всю жизнь”.
Константин Михайлович Базили, популярный в русских литературных кругах 30-х годов XIX в. автор «Очерков Константинополя», видный дипломат, друг Н. В. Гоголя, пожалуй, меньше всего известен своими трудами о Сирии (вслед за автором мы употребляем здесь историческое понятие «Сирия», имея в виду современные территории Ливана и Сирии). А между тем работы Базили о Сирии оставили значительный след в науке. Его книга «Сирия и Палестина под турецким правительством» была одним из первых в мировой литературе трудов по Новой истории Сирии, Ливана и Палестины.
В изданиях, посвященных истории Великой Отечественной войны, мало и неохотно рассказывается о битве советских войск под старинным русским городом Ржевом. Между тем под Ржевом полегло более двух миллионов человек – больше, чем под Сталинградом или в иных сражениях великой войны. Вину за такие огромные потери многие возлагали на Верховного главнокомандующего Сталина, обвиняя его в неумелом руководстве армией и стратегических просчетах.Однако время делает свою работу. Открытие архивов КГБ-ФСБ дало возможность понять и оценить триединый стратегический замысел советского командования: операции «Монастырь», «Уран», «Марс».
История, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Однако любой историк в своих исследованиях обращается к альтернативной истории, когда дает оценку описываемым персонажам или событиям, реконструирует последствия исторических решений, поступков, событий, образующих альтернативу произошедшему в реальности. Тем не менее, всерьез заниматься альтернативной историей рискуют немногие серьезные историки.И все же, отечественная история предлагает богатейший материал для альтернативных исследований, ведь даже само возникновение нашего государства на бедных и холодных равнинах северо-востока Европы, да еще и с центром в ничем не примечательном городке, выглядит результатом невероятного нагромождения случайностей.
Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.
В преддверии Курской битвы перед ВВС Красной Армии были поставлены задачи по завоеванию полного господства в воздухе, изгнанию люфтваффе с поля боя и оказанию эффективного содействия наземным войскам в разгроме врага. Итог ожесточенных двухмесячных боев, казалось бы, однозначно свидетельствовал: поставленные перед «сталинскими соколами» цели были достигнуты, небо над Огненной Дугой осталось за советской авиацией. Однако подлинная цена этой победы, соотношение реальных потерь противоборствующих сторон долгое время оставались за рамками официальных исследований.Как дорого обошлась нам победа? Какова роль люфтваффе в срыве попытки Красной Армии окружить орловскую и харьковскую группировки вермахта? Стало ли сражение над Курской дугой переломным моментом в ходе воздушного противостояния на советско-германском фронте? На эти и на многие другие вопросы вы найдете ответы на страницах этой книги.
Издание завершает публикацию всех важнейших зарубежных материалов XVII в. о восстании С. Разина, остававшихся еще не опубликованными. (Первый выпуск — «Записки иностранцев о восстании С. Разина». Л., «Наука», 1968). В сборник вошли: брошюра о восстании, изданная в Лондоне в начале 1671 г., диссертация о Разине, защищенная и изданная в Германии в 1674 г., отклики на восстание западноевропейской прессы 1670–1671 гг. и записки Кемпфера о персидском походе Разина.Материалы комментированы и сопровождены источниковедческими статьями.Издание рассчитано на широкий круг читателей: учителей, студентов аспирантов, научных работников.