Становление - [68]

Так что в середине сентября немцы стянули к Остроленке значительные силы, которые тем не менее ударили в пустоту — оставив заслоны, наши подвижные соединения быстрым маршем двигались на юго-запад, а эвакуационные роты — на восток, увозя с собой тонны припасов, корпуса подбитых танков, орудий, разрушая мосты и инженерные сооружения. Наши же подвижные соединения — всего более трех тысяч человек при полусотне танков, спустилась до шоссе на Варшаву и вошли в город двадцать третьего сентября 1942го года. Передовые части, сбив редкие охранные части, еще входили в правобережную часть города, а в самом городе уже вовсю полыхали бои — польские повстанцы сцепились с охранными частями немцев. Нам же пришлось брать мосты через Вислу, которые охранялись эсесовскими частями. Бой был жаркий, но короткий. Заслышав стрельбу на окраинах и в центре, фрицы заняли оборону в ДОТах и подвалах домов, поэтому встретили нас мощными хлесткими ударами. Не желая терять людей, командиры батальонов не сговариваясь выдвинули танки и просто стали стрелять по вспышкам. За двадцать минут все было кончено. Остатки были добиты штурмовиками, и наши части полились в город, резко склонив чашу весов на сторону восставших. Зажатые с нескольких сторон, немцы были буквально раздавлены мощным огнем танковых пушек. Пленных почти не было — поляки их не брали принципиально, а после наших танков просто не оставалось никого в живых — единицы не в счет, их мы передали полякам. Те же, дорвавшись до складов с оружием, уже решили что обойдутся без нас, поэтому, пополнив свои запасы снарядов и горючего, а также почистив музеи, канцелярии и банки, уже утром следующего дня наши колонны потянулись на северо-восток, в сторону Белостока. Оставленные нами у Остроленки группы арьергарда отбили первую попытку сходу форсировать Нарев и со всей прытью понеслись на юг к шоссе Варшава-Белосток, практически без потерь выйдя из-под серьезного удара — немцы полтора часа впустую месили холмы и перелески на противоположном берегу, прежде чем браво ворвались в уже оставленную Остроленку. Тем временем наши группы захватили мосты через реки на пути от Варшавы к Белостоку, и теперь вся колонна двигалась на Белосток, оставляя за собой обрубки быков — немцы не скоро восстановят шоссе Варшава-Белосток.

Уже когда колонна подошла к Белостоку, ей пришлось поворачивать обратно — наши взяли Брест. Те самые учебные части, оставленные напротив него для демонстрации наступления, вдруг неожиданно для самих себя проломили оборону немцев и на всем скаку вломились в город. Правда, им пришлось еще неделю расковыривать несколько фортов, но падение города было совершенно внезапным. Как выяснилось, по немецким штабам прошла информация о взятии нашими войсками Варшавы. Варшава была гораздо важнее Бреста — города, через который уже практически не шли грузы. Варшава же была транспортным узлом, его потеря катастрофически ухудшала снабжение всей Польши. Других частей поблизости не было — все или еще наступали на наши укрепления, или рвались из западни Мазурских болот, или были на юге. Единственными частями оказались части Брестского гарнизона — их и направили спасать Варшаву, оставив в Бресте жидкое прикрытие, и теперь уже оно должно было показывать нам свою оборону. Театр с нашей стороны оказался правдоподобнее. Снова пришлось брать Остроленку. Большинство немецких подразделений уже форсировало Нарев и также скорым ходом шло спасать Варшаву. Им-то в хвост и врезались наши батальоны, размазав немцев по шоссе толстым слоем, в котором завязли не доходя каких-то десяти километров до Варшавы — успели подтянуться Брестские части и остановили наш второй поход на Варшаву. Мы откатились за Буг и стали вгрызаться в грунт.

Поляки сражались за свой город два месяца. Масса оружия, взятого с немецких складов, стянутые со всей округи подразделения Армии Крайовой, три года оккупации, защита своей земли, близость наших войск — все это вселило в панов уверенность в победе. Если бы они так сражались осенью 39го — дальнейшей войны скорее всего просто не было бы.

Мы как могли помогали. Точечные бомбардировки путей сообщения, действия ДРГ и ударных батальонов в лесах между Вислой и Бугом — мы как могли осложняли немцам маневр. На какое-то время поляки из АК и варшавские евреи даже решили, что справятся сами, поэтому отодвинули коммунистов от всяких дел и фактически выдавили их из города. Мы стали формировать из этих отрядов отдельные группы, вооружать и тренировать по своим методикам. В штурмовых частях, действовавших в Польше, ввели поляков до трети состава — это не сильно ослабляло наши части и вместе с тем позволяло передавать опыт на конкретных примерах. То есть действовали по той же схеме, что и со своими новобранцами, только наши приходили в боевые части уже после КМБ и их подготовка была гораздо выше, им оставалось только пройти обкатку боями. Поляки же и учились, и обкатывались одновременно, но особых проблем не было — рядом с нами они тоже становились двужильными и дисциплинированными.

У нас же была проблема с командованием крупными соединениями — такого командования просто не было. Высшие офицеры, которые вышли к нам из окружения, уже показали свою несостоятельность, угробив свои соединения, поэтому мы опасались ставить под их командование новые части — не хватало, чтобы угробили и их. Мы попытались создавать из этих офицеров оперативные штабы, которые разрабатывали бы крупные операции, но пока они явно не блистали — один штаб созданную под них дивизию загнал в дебри припятских болот, перемешал батальонные колонны — они потом выбирались оттуда чуть ли не неделю. Атака тоже им пока не удавалась — командиры батальонов, выращенные уже нами, зачастую просто отказывались выполнять приказ о лобовой атаке, чем так любил грешить высший комсостав РККА. И комиссия по изучению боевого опыта вставала на сторону комбатов, тем более что те находили способы взломать оборону без лобовых атак — обходя узлы обороны по промежуткам и труднопроходимым местам, они просто перерезали коммуникации опорных пунктов, становились в гибкую оборону и просто отражали атаки с двух направлений — со стороны опорного пункта и деблокирующих войск. При достаточном подавлении немецкой артиллерии и развитой ПВО такой способ боевых действий значительно уменьшал наши потери — атаковать в лоб теперь приходилось немцам. Главное, чтобы разведка не проспала сосредоточение немецких войск на участках прорыва, а уж комбаты — своими силами или во взаимодействии с соседями — концентрировали на направлениях предполагаемых атак силы, сравнимые с силами наступающих, что позволяло отбивать атаки с минимальными потерями с нашей стороны и вместе с тем наносить существенный урон фрицам. Тут главное было отследить резкие смены направления атаки и купировать их мобильными подразделениями — только чтобы наступающие увязли в нашей подвижной обороне, а уж там подтянется пехота и обложит наступающих с разных сторон, устраивая им огневые мешки и быстро рассасываясь, когда немцы нащупают внезапно возникшую оборону и начнут ее давить артиллерией и минометами.