Становление - [62]

Тим похлопал Эйрина по плечу и вышел, чтобы почти сразу вернуться в сопровождении маленькой девочки. Кивнув на ребенка, лейтенант сказал:

— Забери его.

Девочка, чьи руки покрывали многочисленные синяки и ссадины, кивнула и быстро исчезла, прихватив с собой хныкающего младенца. Бросив женщине простыню, Тим сухо сказал:

— Пошла вон.

Видимо, что-то во взгляде молодого лейтенанта заставило женщину безропотно подчиниться, а может она уже "отработала" свои деньги и задерживаться в месте, где назревает стычка, необходимости у нее не было. Как только дверь за ней закрылась, Тим пододвинул к кровати стул и, с ласковой улыбкой, сказал:

— Мне вот в голову пришла интересная идея…

Мужик, который за все это время даже не шелохнулся, но и страха особого не выказывал, сплюнул на пол и потянулся к своим порткам. Тим цокнул языком и покачал головой.

— Нет-нет, Вы, уважаемый, лежите. Так оно лучше будет.

Мужик, оскалив гнилые зубы в улыбке, нагло ответил:

— Чё? Ты с кем разговариваешь, шавка?

Эйрин, всегда считавший вежливость наилучшей политикой про проведении переговоров, немного разозлился. Да и первое потрясение, на тот момент, уже прошло. В свете всего, произошедшего ранее, он решил, что надо бы наглеца настроить на другой лад — более вежливый, а то у Тима разговор конструктивный не получится, а задерживаться здесь дольше, чем необходимо, Эйрину совсем не хотелось. Стоило мужику потянуть ручонки свои волосатые к порткам, как в стену, совсем рядом с его лысой головой, воткнулся кинжал, следом за которым — еще парочка. Ну, это значит, чтобы вежливости прибавилось.

Тим одобрительно хмыкнул и ответил на ранее поставленный вопрос:

— Я сказал: "можете не вставать, хоронить легче будет." — Повернувшись к Эйрину, он поинтересовался, с лучезарной улыбкой — Я прав?

Де Сэй мрачно хмыкнул и ответил:

— Пожалуй, если он оденется, хоронить его станет совсем легко.

Так как разговор велся в легком и ненавязчивом тоне, несчастный совсем приуныл — опустив голову, он сел на постели и что-то пробурчал себе под нос. Тим, оперевшись на спинку колченогого стула и сложив руки на груди, сказал:

— И как давно ты тут обосновался?

Мужик молчал, продолжая разглядывать свои ладони. В этот момент дверь позади Эйрина с грохотом отворилась и, повернув голову на шум, де Сэй встретился взглядом с той "красавицей", что совсем недавно покинул помещение. Прижимая к рыхлой груди грязную простыню, она провизжала:

— Пошли вон, императорские шавки! Раньше вам дела до нас никакого не было, а как денежка пошла, так вспомнили!

Задумчиво склонив голову, Эйрин разглядывал "прекрасную" незнакомку, за спиной которой топтались мужики, с некоторым сомнением заглядывая в комнату.

Тим зевнул и, посмотрев на Эйрина, спросил:

— Справишься?

Высокомерно фыркнув, Эйрин сделал шаг за порог и, почти вежливо отодвинув женщину, закрыл дверь. Так как настроения особого у него не было, он просто обвел толпу скучающим взглядом и поинтересовался:

— Вы как — по одному или все вместе?

Один из визитеров, видимо самый смелый, тихонько проблеял:

— Да мы вообще просто мимо проходили, господин воин.

Облокотившись спиной о дверь, де Сэй кивнул и скучающим тоном ответил:

— Ну, если просто проходили мимо… Тогда просто идите дальше…

Толпа, одним Светлым известно зачем собравшаяся, начала потихоньку расходиться и даже сиплые причитания дородной тетки, обмотанной в старую простыню не возымели действия. Положив руку на плечо женщины, Эйрин развернул ее к себе лицом. Превозмогая брезгливость, он попытался доброжелательно улыбнуться и сказал:

— Еще раз увижу здесь…

Договорить ему не пришлось, потому как улыбка его всегда вызывала у посторонних странную реакцию — они внезапно теряли дар речи и переставали воспринимать происходящее вокруг. Эйлис говорила, что это от того, что Эйрин и в мрачном расположении духа очень красив, а когда улыбается… В общем, никто не устоит. Разглядывая осевшую на пол и пребывающую в глубоком обмороке дамочку, Эйрин хмыкнул. А он-то всегда думал, что высказывание: "Красота — страшная сила" к мужчинам не относится.

Пока молодой де Сэй разглядывал первую жертву своего неземного обаяния, Тим закончил переговоры и, насвистывая песенку, открыл дверь. Посмотрев на результат улыбки де Сэя, он, несколько удивленно, поинтересовался:

— Чем это ты ее так?

Эйрин гордо хмыкнул и ответил:

— Улыбнулся.

Бросив сочувственный взгляд на женщину, Тим кивнул.

— Больше так не улыбайся, хорошо?

Проигнорировав сие замечание, де Сэй спросил:

— Так мы зачем сюда приходили?

— Как я уже сказал, это место — детский приют. Если ты помнишь, в городе постоянно ошиваются маленькие попрошайки, все они живут здесь. При чем, присутствие оборванцев стало настолько привычным, что мы давно уже перестали обращать на них внимание. Некоторых даже в Заставу пускают — на тренировки поглазеть, да покормить. Местом этим заправляет… Заправляла Миранна — кивком голову Тим указал на женщину, все так же лежащую на полу. — Когда-то она и в самом деле всей душой хотела помочь обездоленным — приводила маленьких бродяжек домой, отмывала, кормила. Как-то раз ее спросили: "Зачем тебе нужен чужой ребенок? Отведи его в Заставу, пусть там разбираются", а она ответила: "Какая мне разница чей он? Ребенок — это ребенок."