Становление и первоначальное расселение рода «Homo» - [10]
Отступание лесов и обеднение растительных ресурсов питания несомненно способствовало переходу гоминид на животную пищу. Однако, наиболее ранние Homo до появления Homo ergaster, вероятно, еще не были охотниками и, во всяком случае, крупная дичь была для них недоступна. Для плотоядных, но еще не имевших возможности добывать себе пищу охотой гоминид, практически единственным источником необходимого белка было мясо животных, убитых и частично брошенных хищниками. Имеется вполне резонное мнение, что при обилии копытных значительная часть туши убитого животного оставлялась хищниками нетронутой, что составляло достаточную пищевую базу для ранних гоминид (Бутовская,1997). Сложившаяся ситуация определила пищевую стратегию первых людей как популяции scavengers — «падальщиков» или, точнее, — существ, питающихся объедками, т. к. речь в данном случае идет не о животных, погибших своей смертью, а о тактике «доедания» дичи, убитой крупными хищниками. Точно перевести английское слово «scavenger», постоянно используемое в научной литературе по рассматриваемой теме, сохранив необходимый в данном случае смысловой оттенок, довольно трудно, а потому в дальнейшем изложении автор данной статьи предпочитает сохранить английский термин в русской транскрипции — «скэвинджер» и соответствующее обозначение пищевой стратегии питания объедками — «скэвинджинг». На самых ранних стадиях эволюции Homo эта форма первичного перехода к животной пище имела в значительной мере вид «пассивного скэвинджинга», когда гоминидам часто приходилось довольствоваться объедками, оставленными хищниками без активных попыток бороться за добычу и увеличение своей доли в ней. Однако, острая потребность в белковой пище, приобретенный опыт, совершенствование орудий и возрастающий уровень организации групп позволили гоминидам подняться на новую, более высокую ступень пищевой стратегии — конфронтационную (агрессивную) форму скэвинджинга (Dennell, 2003), при которой гоминиды могли серьезно конкурировать с другими «претендентами» на доступ к тушам и даже были способны отогнать хищников в ходе схватки за пищу (Treves & Naughton-Treves, 1999). Гоминины имели некоторое преимущество над своими конкурентами, будучи вооруженными каменными (и другими) орудиями, не только при прямой конфронтации, но также и в связи с возможностью добывать из длинных костей животных костный мозг, высоко калорийный продукт питания, сыгравший немалую роль в системе факторов эволюции человека. Ситуация в ходе конкурентной борьбы за туши животных складывалась часто в пользу гоминид в связи с тем, что хищники, использовав мясо, оставляли кости и, таким образом гоминины получали наиболее ценную часть добычи, хотя могли «опоздать к началу пира», если расстановка сил была не в их пользу. Конечно, наиболее крупные хищники с их мощными челюстями, способными дробить самые крепкие длинные кости, все же составляли серьезную конкуренцию гоминидам и в отношении доступа к костному мозгу убитых животных (Вlиmenschien, 1995). Особенно опасным конкурентом для гоминин в процессе борьбы за туши животных была вымершая теперь огромная гиена Pachycrocuta. Этот хищник обитал в основном в южных регионах Африки, что, возможно, в значительной степени определило локализацию «колыбели» человечества в Восточной части континента: Pachycrocuta была способна разгрызать любые кости (Lewis, 1997) и, конечно, не оставила бы гомининам никаких шансов на добычу костного и головного мозга убитых животных, а прямая конфронтация с таким зверем окончилась бы в то время не в пользу человека, тем более, что гиены охотятся стаями.
Нужно заметить, что все изложенные выше интересные выводы относительно пищи ранних гоминид были получены благодаря применению оригинального метода изучения длинных костей ископаемых животных путем сравнения частоты следов зубов хищников и ударов каменными орудиями, нанесенных древними гоминидами (Selvaggio, 1994). Сравнивая эти два показателя, можно получить представление о последовательности доступа хищников и гоминид к длинным костям убитых животных для извлечения костного мозга. Отсюда — важные выводы о реальности скэвинджинга, стадий его развития и эволюционной роли в становлении рода Homo.
Несмотря на существенные достижения в рассматриваемой области науки о человеке, по ряду вопросов все же продолжаются оживленные споры среди специалистов. В частности, снова и снова ставится вопрос о том, какое место занимали первые люди в системе взаимоотношений между таксонами африканских млекопитающих и, прежде всего, конечно, хищников, с которыми у человека развивались постоянные вынужденные контакты после перехода древнейших Homo на животную пищу. Выше были приведены современные данные о непосредственных контактах людей с хищниками вокруг туш убитых животных, причем в настоящее время можно утверждать, что представители рода Homo, по крайней мере начиная с фазы конфронтационного скэвинждинга, не были маргинальными существами, занимавшими самые низшие ступени межвидовой иерархии тогдашнего животного мира вследствие тяжелого стресса при переходе в новую экологическую нишу. Нужно, правда, заметить, что общая обстановка в плио-плейстоцене Африки, по мнению современных исследователей, в целом благоприятствовала ранним
