Конечно, он говорит правильные вещи, и я чувствую, что он действительно пытается исправиться.
Но так просто он от моей вежливой настойчивости не отвяжется.
— Ну что ты, что ты, сначала послушай. Я ведь не попрошу ничего невозможного. Уверен, ты справишься.
Я очень уважаю этого мужика — он решил остаться разбойником даже после того, как я от души наподдал ему в первый раз. С одной стороны он неудачник, а с другой ему удивительно везёт, раз он до сих пор жив.
— С меня, во-первых, Повышение Класса. Плюс необходимый для этого Уровень.
После всего случившегося суд приговорил его к сбросу Уровня и работе крестьянином в неосвоенных землях.
Другими словами, у него сейчас первый Уровень. В бою он бесполезен, и ему остаётся только искуплять вину рабским трудом. И это не метафора — на него поставили рабскую печать, так что при попытке к бегству его попросту убьют.
Тем не менее, я бы сказал, что каторга в этом мире полегче, чем в моём.
— Во-вторых, я понятия не имею, откуда ты родом, но я готов помочь твоей семье деньгами. По бумагам ты будешь работать на благо государства, так что они смогут тобой гордиться.
— Гх…
Мои слова привели бывшего разбойника в замешательство. Ещё бы, я предлагаю потерявшему связи и силу бандиту помощь государства. Неудивительно, что он колеблется.
— Ты сделаешь благое дело. Если всё пройдёт гладко, я обещаю, что тебе сильно урежут срок.
— Наофуми, ты говоришь как злодей, — вставил Рен.
— Заткнись, это называется «сделка с правосудием».
— Нет, это другое.
— Ну хорошо, тогда ловля на живца.
— На живца? — Рен посмотрел на меня с подозрением в глазах.
— Нет, всё-таки я…
— Да ладно тебе, не торопись так. Ты, наверное, голодный? Так давай я тебя накормлю, — сказал я, доставая некое подобие кацудона[1].
Конечно, продукты для настоящего кацудона в этом мире не достать, так что моё блюдо — не более чем пародия.
— …
У разбойника заурчало в животе. Он посмотрел на угощение и нервно сглотнул.
Сомневаюсь, что человек с бандитским прошлым привык к хорошей еде.
— Не бойся, не отрава. Если сильно боишься, могу дать попробовать одному из моих рабов.
Как раз для этого я взял с собой Кил. Я переложил часть кацудона на маленькую тарелочку и попросил её съесть.
— Опять вкуснотища, братец! Дай добавки!
— Подожди. Если этот тип откажется, съешь.
— Откажись, мерзавец!
— Кил-кун! — предупредила её Рафталия.
Мне её выходка тоже не понравилась. Нечего вставлять палки в колёса моих замыслов ради моей еды!
— Ладно, съем я, съем! Только отстань!
Разбойник попробовал предложенный кацудон.
— Н-ничего себе! Обалдеть какая вкуснотища! Я не могу остановиться! Будто снова маминой стряпни отведал! Я сейчас расплачусь!
Разбойник в слезах уплетал угощение, Кил — как всегда в набедренной повязке — с завистью смотрела на него, а Рен бросал на меня многозначительные взгляды, которые я старательно игнорировал.
— Я, конечно, могу обойтись и без тебя. Я ещё помню некоторых твоих дружков, — высокомерно произнёс я, как только разбойник доел.
Надеюсь, с полным животом он начнёт прислушиваться к моим словам. Мне в таком случае останется только надавить на его слабые места.
Обожаю такие переговоры. Наконец-то развлекусь после напряжённых событий.
— Если ты меня послушаешь, я могу подарить тебе ещё еды, мне не жалко.
На самом деле, вариантов у меня масса. Например, я действительно могу поискать разбойника посговорчивее.
— Но я всё равно… не хочу подставлять своих корешей…
— Фиро!
Есть у этого разбойника моральная травма, связанная со священной птицей — то есть, с Фиро. Она его пару раз хорошенько потрепала.
Правда, это я блефую. Фиро здесь нет. Она сейчас вместе с Мелти в городе недалеко от деревни.
— Хорошо! И когда я справлюсь, ты освободишь меня, ладно?!
Ого, как быстро сломался! Неужели подействовал страх перед Фиро?
— Конечно, я ведь обещал.
«Но только если ты сам выберешь свободу, — мысленно добавил я. — Точнее, если ты действительно захочешь забросить жизнь разбойника после того, что сделаешь».
— Наофуми… — сказал Рен, у которого явно накопились ко мне вопросы.
— Ну чего тебе? Сам же понимаешь, что нельзя искоренить преступность, ловя разбойников по одному. Эту проблему надо решать кардинально.
— Э-э… — протянула Рафталия, нарушая своё долгое молчание. — Наофуми-сама, этот человек встал на путь исправления. Вы хотите снова заставить его заниматься плохими вещами?
— Я бы не сказал, что такими уж плохими.
С его помощью я надеюсь разобраться, откуда на самом деле берутся новые разбойники, и взять ситуацию под контроль. Да, Герои наполняют мир светом, но из-за этого появляются тени, и им надо показать, кто здесь главный.
Вряд ли хоть кто-то в этом мире заподозрит, что за разбойниками могут стоять Герои. Точнее, раньше-то они по праву могли подозревать, но с тех пор Священные Герои исправились и вступили в ряды моих войск, так что беспокоиться уже не о чем.
Да уж… и как меня только угораздило стать начальником Героев?..
— Первым делом собери своих друзей-разбойников. Затем начинай раскручиваться. Но, разумеется, даже не думай нападать на моих торговцев.
— И что я должен делать, если мне нельзя нападать на торговцев?! Ты не понимаешь жизнь разбойников!
