Станцуем, красивая? - [26]

Следующие минут десять они совместными усилиями приводили в порядок непотребную Анькину внешность. Волосы были заколоты и убраны под серый платок из свалявшейся шерсти, взятый из дому на случай Павликовой простуды, туфли на каблуках забракованы в пользу домашних шлепанцев, а прямо поверх юбки надет видавший виды халат. Картину венчали принесенные Петей огромные очки в роговой оправе – как выяснилось, он вез их из Питера специально для такой маскировки. Теперь Анька ничем не напоминала красавицу с бойкими глазами, единогласно отвергнутую местным домовладельческим бомондом. Петя придирчиво осмотрел получившуюся смесь Плюшкина с Бабой-Ягой и остался доволен.

– Еще одно замечание, тетя Аня, – сказал он напоследок. – Вы все время улыбаетесь. Это лишнее. Лучше держите рот закрытым.

– Ясно, – кивнула Анька. – Пусть думает, что, в дополнение ко всему, у меня еще и кривые зубы.

Дорогу до дачи Анька не запомнила из-за очков: за их толстыми стеклами все расплывалось, будто в кривом зеркале. Если бы не тележка, которую приходилось толкать, и не Петя, выступавший в роли возницы, она бы точно упала и не раз. Так, слепой тягловой лошадью, она кое-как добрела до цели. Вышедшую навстречу хозяйку Анька тоже не разглядела, но зрительного контакта и не потребовалось, поскольку все переговоры взял на себя Петя.

– Познакомьтесь, Мария Николаевна, – проговорил он солидно. – Вот та женщина, о которой мы вам говорили. Наша родственница из Ленинграда. Работает воспитательницей в детском саду… – Петя сделал небольшую паузу и добавил для верности: – Круглосуточном.

– Ага. Круглосуточном, – скрипучим голосом повторила хозяйка. – А сама она разговаривает?

– Будем знакомы, – поспешно вступила Анька, не без оснований опасаясь, что ее мифический детсад будет вот-вот объявлен не только круглосуточным, но и предназначенным для глухонемых. – Анна Денисовна.

– Хорошо, Анна Денисовна, – проскрипела хозяйка. – У нас тут тоже всё круглосуточно. Круглосуточная тишина, круглосуточный покой и круглосуточно никаких гостей. Подходит?

Анна Денисовна задержалась с ответом, ибо была слишком занята борьбой с мышцами лица, которые сами собой расплывались в совершенно неуместную улыбку. Действительно, водилась за ней эта привычка – постоянно улыбаться. Такой уж характер, черт знает отчего. Петя толкнул Аньку в бедро.

– Подходит! – выпалила она.

– Какая-то она заторможенная, – сказала Мария Николаевна.

– Так ведь круглосуточно, – пояснил Петя.

Это замечание прозвучало довольно авторитетно, хотя и показалось Аньке не очень понятным по смыслу. Зато Марию Николаевну Петины слова удовлетворили вполне.

– Ага… – она помолчала, разглядывая Анькин багаж. – А почему я ее на площади не видела? Рюкзачок-то знакомый…

Петя решил, что настало время переходить в контратаку.

– Мария Николаевна, – с подчеркнутой досадой проговорил он, – что за странные подозрения? Неужели вы и в самом деле полагаете, что Анна Денисовна украла этот рюкзак? Да вы посмотрите на нее. Разве она похожа на воровку? В таких очках она и слона не разглядит.

– Да я что, я ничего… – пошла на попятный хозяйка. – Просто ее на площади…

– …не было, и быть не могло, – подхватил Петя.

– Она приехала не поездом, а на автобусе. Из Феодосии. Ей там не подошло – слишком шумно. А Анна Денисовна шума не переносит. Анна Денисовна рано ложится спать и поздно встает. Круглосуточно.

Хозяйка махнула рукой:

– Ладно, договорились. Уж больно складно у тебя всё получается, хлопчик. Молодой да ранний.

– Все так говорят, – серьезно ответил Петя. – Тетя Аня, доставайте деньги. Тут плата вперед.

Дачный бизнес Марии Николаевны состоял из длинного ряда крошечных клетушек, выстроившихся по периметру двора и именуемых «квартирами». Всего их было шестнадцать. В каждой из таких «квартир» стояла узенькая детская кушетка и панцирная кровать с отвисшей сеткой, более напоминающей гамак. Прохода между ними едва хватало на одну ногу, так что в кровать заходили бочком, как на дуэли. Дверь открывалась наружу, что оставляло место для нескольких прибитых к стене крючков, на которые вешали одежду. Остальные вещи хранились под кроватью – в чемоданах или просто так, навалом. Окон в «квартирах» не предусматривалось, электричества тоже, поэтому тот, кто испытывал нужду в свете и воздухе, поневоле держал свою дверь распахнутой настежь.

Прочие нужды справлялись во дворе, в одном из углов которого помещался большой летний туалет на пять посадочных мест. Разделения на женскую и мужскую части не требовалось по той простой причине, что Мария Николаевна пускала в свой роскошный отель только и исключительно женщин с детьми не старше десяти лет. Там же, во дворе, стояла будка с четырьмя керогазами; вокруг нее были вкопаны в землю несколько столиков. Четыре керогаза на шестнадцать «квартир» позволяли время от времени вскипятить чайник, поджарить яичницу или сварить что-нибудь на скорую руку.

Жилье, доставшееся Элле с Петей, а по их милости и Аньке с Павликом, выглядело на фоне «квартир» президентскими апартаментами. Дело в том, что размеры двора позволяли возвести еще два ряда клетушек, увеличив таким образом доход. Но для этого требовалось произвести некоторые изменения в архитектуре отеля, ибо строительству новых «квартир» мешали туалет, керогазная будка и разбросанные как попало столики. По смелому градостроительному замыслу хозяйки Марии Николаевны, их функции должны были быть переданы новому хозяйственному блоку. Увы, бригада шабашников, еще зимой бодро взявшаяся за дело, затем испарилась, пропив аванс. В итоге, к открытию дачного сезона туалет, будка и столики занимали свои прежние, крайне нерациональные позиции, а недостроенный хозблок впустую занимал драгоценное место.