Станционный хранитель - [8]

— Если не возражаете, капитан Старостин, — говорит он, — будем в полете без церемоний! Мне очень повезло, что ваши культурные традиции украшать лицо косметикой совпадают с нашими, очень приятно было впервые за много периодов навести марафет. Но всего хорошо в меру, в полете это будет только обузой, не так ли? Я заметил, что вы и ваши товарищи все без макияжа.

— Угу, — говорю я, — давайте по-простому. И можно на «ты».

— С удовольствием! — восклицает Абдуркан, заканчивая уничтожать красоту несказанную на своем лице. — По моему опыту, как только я перехожу на «ты» с аборигенами, меня значительно реже пытаются съесть!

Вдруг я понимаю, кого он мне напоминает: если бы Индиану Джонса скрестили со Златопустом Локонсом — и не могу удержаться от смеха. Абдуркан, похоже, решает, что смеюсь над его шуткой и довольно улыбается.

Контакт? Есть контакт!

Глава 3 (без правок)

Первым делом Абдуркан вручает мне универсальный переводчик. Видок он имеет страшноватый: это небольшое изогнутое щупальце вроде осьминожьего, на которое крепится маленькое глазное яблоко. Его полагается лепить к коже головы за ухом. Сначала я отношусь к девайсу с недоверием — таскать эту гадость на себе мне совершенно не хочется. Тем более, Абдуркан ничего такого не носит.

— Русский сложный язык, — говорю я. — Если ты смог его так быстро изучить, я уж точно смогу быстро выучить торговый язык три-четырнадцать!

— Так я его быстро выучил именно благодаря этой штуке! — восклицает Абдуркан. — Это универсальный переводчик, который работает на технологиях тораи. То есть он телепатически вкладывает тебе в мозг перевод, а еще активирует речевой центр. Простой язык можно выучить за пару недель пользования этой штукой… ну как простой — который похож на те языки, что ты уже знаешь. И чем больше ты пользуешься ею, тем быстрее учишь новые. Я вот знаю уже около двадцати языков, поэтому ваш русский буквально за пару дней усвоил… ну, я залпом тут ваши сериальчики посмотрел, которые искин накачал. Кстати, он легче, чем язык три-четырнадцать, на мой вкус.

— Ну… может быть, — бормочу я, неуверенно вертя штуковину в руках. К счастью, на ощупь она не склизкая и вообще не живая, что-то вроде мягкого силикона. Вопрос о том, по каким именно «сериальчикам» учился Абдуркан и что он теперь думает о землянах, я оставляю в стороне. — Но только… а глаз-то зачем?

— А читать ты как собираешься? — резонно спрашивает Абдуркан.

На этом вопрос решен.

Великий путешественник оказывается прав: не проходит и дня, как я перестаю замечать стремную фиговину. Более того, с моего разрешения Абдуркан прикрепляет одну за ухо Белкину — мол, это активирует и его речевой центр тоже. Разумным он не станет и говорить не научится, но начнет лучше понимать команды.

Я решаю не объяснять ему, что кошки — а особенно Белкин — и так понимают большинство обращенных к ним команд, просто не считают нужным реагировать.

Белкин сначала долго пытается сорвать эту штуку с головы, но держится она крепко. Потом привыкает. После этого я долго приглядываюсь к нему, пытаясь сообразить, стал ли мой кот умнее, но ничего особенного не замечаю. Белкин и раньше был исключительно умен — много ли котов можно научить вовремя отключать виртуальный шлем? Так что разницу заметить непросто.

Обсуждая особенности работы переводчика, узнаю, что этот конкретный Абдуркан обновил у нейросети станции «Узел», так что все термины и имена в переводе должны совпадать.

— Что значит, имена должны совпадать? — удивляюсь я.

— Ну я не знаю, уверен, что часть имен была адаптирована, — машет рукой Абдуркан. — Вот например, мое имя! Когда я давал добро на цитирование моих трудов в этом вашем проекте, я заранее оговорил, что мой псевдоним для вашей культуры должен звучать как-то забавно. Насколько я понимаю, так он и звучит? — и он пытливо смотрит на меня.

— Ну, типа того… — неуверенно бормочу я.

Вроде бы «Абдуркан Рахман» действительно забавное имя, хотя я не могу так сразу сказать почему. (Позднее мне приходит в голову ассоциация с «Абдурахман», но я так и не могу вспомнить, что же это за Абдурахман такой).

— Отлично! — безмятежно отвечает Абдуркан. — Именно этого я и добивался!

— А как тебя зовут по-настоящему?

— Я из старого аристократического рода, у нас не принято сообщать имена посторонним, — он машет рукой. — Фамилия моя звучит как Фейцулкенцапиттари.

М-да, думаю я, слава богу, что он решил придумывать прозвища.

* * *

До станции «Узел» мы летим около двух недель, причем большая часть этого времени занимает маневрирование внутри Солнечной системы — Абдуркан ищет подходящую аномалию.

Должен сказать, что на самом деле путешествие внутри Солнечной системы ничуть не отличается от путешествия в «открытом космосе», чтобы бы это ни значило. Солнце кажется лишь чуть более яркой точкой среди других звезд, крупных планет мы практически не видим — раз только пролетаем вблизи Урана, но он проносится по экранам буквально за пару секунд.

Да и сама аномалия не видна: Абдуркан обнаруживает ее по приборам.

Я ожидаю чего-то в духе фильма «Интерстеллар»: там у них аномалия выглядела как трехмерный шар, в котором виднелись чужие звезды. Но ничего подобного. Может быть, у нас тут просто звезд маловато, потому что когда мы влетаем в аномалию на нашем конце и вылетаем на другом, на первый взгляд не меняется вообще ничего.