Стамбул. Перекресток эпох, религий и культур - [155]

Мысыр Чаршисы не имеет границы, отделяющей его от Капалычарши: оба базара соединяет рынок Сурури – подобно тому, как Босфор соединяет Мраморное море с Черным. Созданный в 1664 году, Сурури знаменит оливками, сухофруктами, орехами и лукумом – аналогичные лакомства имеются на Рынке специй, поэтому трудно понять, где заканчивается он и начинается Сурури.

Невозможно рассказать обо всех базарах Стамбула. У этого многоликого города есть всё – на любой вкус и кошелек. Многие товары традиционны для турок – ведь они ежедневно пользуются джезвами, резными шкатулками и прочими аутентичными вещами. Если европеец, американец или азиат курит кальян, сидя на оттоманке и попивая чай из стаканчика-бардака, то он отдыхает в восточном ресторане. Турки же – наряду с другими жителями Ближнего Востока – расслабляются так у себя дома, подобно своим далеким предкам.

Иностранцы охотно увозят с берегов Босфора сувениры, ибо хотят запомнить поездку и сделать подарки друзьям. Базары – это сердце Стамбула – проталкивают товары, будто кровь, в дальние страны. Список оригинальных и полезных предметов отнюдь не ограничивается коврами. Изящные латунные и медные изделия (вазы, рюмки, кофейные сервизы и пр.) надо выбирать на рынке Бакырджилар в районе Баязид. Они продаются на любом городском суке – но теряются среди тканей и сладостей, в то время как на Бакырджиларе лучше всего видна холодная красота металла и его завораживающая османская сила.

За декоративными предметами отправляйтесь на базар мусульманских сувениров у мечети Эйюп Султан, где продается множество симпатичных мелочей – от резных деревянных тростей до игрушек с гербом Османской династии. Оттоманский и левантийский антиквариат, православные иконы и русское серебро, привезенные в Стамбул белоэмигрантами, есть в Атласном пассаже на улице Истикляль и на блошиных рынках (Долапдере и Чукурджума в Бейоглу, Ферикёй в Шишли и Хорхор в Аксарае). На базаре в Малтепе деньги и вовсе не нужны – посетители обмениваются товарами.

Каждый ориентальный предмет, продающийся на стамбульских базарах, имеет свою историю. Так, туфли с загнутыми носами символизировали высокий статус их обладателя – в них следовало шагать степенно и величаво, дабы не споткнуться. Вельможи «несли себя», вызывая страх и уважение подданных; суета признавалась уделом простолюдинов. Кроме того, обувь имела мягкую подошву и позволяла ступать неслышно – это нравилось придворным интриганам, подслушивающим чужие разговоры. Османы заимствовали туфли у арабов, арабы – у индийских буддистов. По канонам буддизма, нельзя причинять вред живым существам. Загнутые носы раздвигали траву, благодаря чему насекомые успевали скрыться и не быть раздавленными человеком.

Не менее примечателен и другой сувенир – феска, казалось бы, исконно турецкая шапочка. Слово «феска» образовано от названия города Фес. Марокканцы единственные в Северной Африке не покорились Османской империи. На первый взгляд, подчинить Марокко было нетрудно: в отличие от Порты, оно не имело сильной армии – однако магрибинский орех оказался не по зубам даже победоносному Сулейману I. В 1553 году султан вторгся в Марокко, но потерпел досадное поражение. Столкнувшись с ожесточенным сопротивлением берберов и сефардов, османы отступили – и более не пытались завоевать эти труднодоступные и отдаленные от Стамбула земли. Сегодня марокканцы говорят, что феска – единственное, что удалось взять у них туркам.

Феска – универсальный символ Ближнего Востока, содержащий отсылку к его османскому и византийскому наследию. Этот головной убор, именуемый «римской шапкой», был популярен в Византии еще в период Раннего Средневековья, и мода на него сохранялась в Средиземноморье на протяжении веков. На эту моду не влияло ни возникновение и исчезновение государственных образований на осколках Рима, ни расцвет и угасание локальных культур.

В Италии эпохи Ренессанса – когда все греческое и римское стало модным, – широкое распространение получил красный фетровый колпак конической формы. В XVIII–XX веках фескообразные головные уборы носили интеллектуалы – в том числе немецкий математик Карл Гаусс и русский философ Алексей Лосев. Шапочку Мастера с буквой «М» Булгаков «срисовал» именно у Лосева.

Итак, главный стереотип, который преследует феску, – ее мнимая «турецкость». Феска стала общеосманским головным убором благодаря Махмуду II. В 1829 году султан издал указ, регламентировавший форму чиновников. Наряду с фесками (вместо тюрбанов) вводились мундиры, брюки и сапоги европейского образца – взамен халатов, шаровар и туфель с загнутыми носами. Сперва Махмуд хотел утвердить в качестве головного убора треуголку, но визири отговорили его, связав треуголку с символикой христианской Троицы. Затем, по легенде, падишаху понравились яркие фески на головах у греков – и он сделал эту шапочку обязательной для госслужащих и офицеров. Так в массовом сознании феска из греческого предмета одежды превратилась в турецкий.

На Востоке головной убор указывал на вероисповедание и статус хозяина. В 1453 году Мехмед II установил правила, по которым османские чиновники должны были выделять своими облачениями, и с тех пор их одеяния не менялись. Вплоть до 1826 года важные сановники носили разноцветные чалмы, а улемы – белоснежные тюрбаны. Каждому придворному полагался тюрбан определенного типа – поэтому, когда тюрбаны запретили и национальным головным убором объявили феску, старые турки решили, что наступил конец света.