Стальные крылья - [33]

– «Так-так-так… И что же тут у нас?» – произнес он низким, ворчащим голосом – «Что, гастат[16], опять влип?». Застрявший благодаря моим усилиям пегас вновь попытался выбраться из-под печи, и наконец, вдохновленный ободряющим пинком, пробкой выскочил на середину комнаты.

– «Виноват, кентурион[17]! Но кто же знал, что оно…» – поднимаясь, он сердито посмотрел в мою сторону и не заметил очередного пинка, которым от всей души наградил его командир.

– «А кто должен был знать? Похоже, тебе крупно повезло, что ты еще здесь, а не где-нибудь в сугробе, расчлененный на сотню кусков…» – голос кентуриона стал опасно ласковым, и провинившийся пегас опустил голову, по-видимому, признавая собственную вину. Хотя взгляды, которые он бросал при этом на меня, были далеки от удрученных. Да плевать!

– «А что же до тебя…» – пророкотал кентурион, поворачиваясь и подходя ко мне – «С тобой мы только поговорим. Ничего больше, клянусь луной!». Похоже, что скамейка, по-прежнему зажатая в моей ноге, его ничуть не обеспокоила, и, немного расслабившись после его высокопарного заявления, я опустил ее и присел рядом с кроватью, по-прежнему закрывая Бабулю своей спиной. Однако бойкая старушка не собиралась оставаться простым наблюдателем и, немного придя в себя, ринулась в бой.

– «Вот уж не знала, что теперь Ночная Стража врывается в жилища простых пони, словно бандиты какие!» – сердито выпалила она, поднимаясь с кровати и становясь перед пришельцами – «Объяснитесь-ка, молодые пони! Что вам нужно от нас?».

– «Лично от вас, миссис Лиф Беррислоп, нам ничего не нужно. Как и от вашего мужа, если вы понимаете, о чем я говорю. А вот с вашей новообьявившейся «дочерью» мне предстоит долгая беседа…»

– «Ни о чем вы не будете с ней беседовать! Мне достаточно тех гадостей, которые начал говорить про Скраппи этот невоспитанный пегас, ворвавшийся ко мне в домик! Уверяю вас, если бы мой Санни был сейчас здесь, то он бы… »

– «То он бы не стал держать на пороге своих братьев миссис Беррислоп!» – несколько раздраженно буркнул кентурион. Видимо, его стали утомлять эти пустопорожние пререкания – «Вы знаете, зачем мы пришли!».

– «Да, знаю, и не верю ни единому слову! Мой Дед рассказывал мне про… Про вас! Я знаю, о чём вы хотите говорить с ней, и скажу вам прямо – я не верю в это!» – старушка отступила ко мне и обхватила копытами, словно в попытке защитить от опасности, исходящей от этих пегасов.

Пререкания Бабули дали мне время собраться с мыслями. Похоже, открывался один из секретов этого мира, и каким-то образом связан он был именно со мной. Я вспомнил призыв Деда во время нашей первой встречи, связал воедино все намеки и недомолвки, которыми обменивались в разговоре Бабуля и пегас…

– «Похоже, я начинаю догадываться, зачем вы пришли» – проговорил я, мягко отстраняя от себя Бабулю и подходя к столу – «Но все же, предпочту услышать это от вас».

– «Молодец, девочка!» – пророкотал кентурион, так же подходя и присаживаясь за стол – «Или мне лучше называть тебя «дух»?». Я услышал, как где-то сзади судорожно вздохнула Бабуля.

– «Называй меня котенок, называй меня слоненок… А что, через меня стены просвечивают, что ты решил меня записать в привидения?» – заинтересованно улыбнулся я, устало опуская голову на стол.

– «Не играй в опасные игры…» – начал было кентурион, но в тот же момент осекся. Внезапно почувствовав в груди нарастающее бешенство, я вскочил, расправив крылья и резко хлопнув ими, словно огромными ладонями. Эффект превзошел любые ожидания. Пегасов, стоявших рядом со мной по обе стороны стола, просто унесло в сторону двери, где они и сложились живописной кучей, а кентуриону пришлось вцепиться не только ногами, но и ртом в столешницу, чтобы не присоединиться к своим подчиненным. Зарычав, я отшвырнул в сторону стол и одним движением встал вплотную к не успевшему подняться со скамейки пегасу, глядя ему в глаза.

– «Игры? Так для вас это всего лишь игры?» – от внезапно нахлынувшей ярости я уже не говорил а ревел в морду ошарашенного пегаса. Не знаю, были ли он по-настоящему испуган, но расширившиеся глаза и раздувающиеся ноздри явно говорили о том, что он уже успел мысленно отложить пару кирпичей для собственного склепа – «Значит, некромантия для вас – всего лишь игра?! Вызов душ из прошлого – игра?! Пожирание этих душ – тоже развлекалочка?!».

– «Что ты такое говоришь?» – придя в себя, рявкнул кентурион. Он вскочил с табуретки, грудью оттолкнув меня назад и расправив крылья, вставая в горделивую позу – «Мы – подлинные защитники Эквестрии, дух! И наш орден уже тысячу лет служит нашей Госпоже на благо Эквестрии! А то, что ты говоришь – мерзость!».

– «Мерзость? Мерзость – это честно делать свое дело, чтобы в конце быть убитым, а потом очнутся в другом мире!» – прорычал я – «В мире, где говорящие пони пожирают «души из прошлого, чтобы укрепить себя»! Мерзость – это травля, которую разворачивают стероидные мутанты в доспехах за душами, которые не успели сожрать!». Я чувствовал, что за моей спиной разверзается какая-то бездна, обдавая меня своим холодным дыханием, но мне было абсолютно все равно. Окружавшие меня пони – стражники, кентурион, Бабуля – все замерли, словно оглушенные моим криком. Но и на это мне было наплевать. Резким движением я подскочил к комоду, на котором обычно лежало полотенце с вымытыми столовыми приборами, и выхватил из него большой хлебный нож. Обернувшись, я резко бросил его под ноги кентуриону, вздрогнувшему от звона стали.