Стальной ураган - [97]

Переправа у Герлахсталя была наведена только к ночи 4 февраля, что задержало армию на целые сутки. Прибывший на переправу Катуков гремел на всю округу, грозился Гетмана и Харчевина отдать под трибунал, хотя вины в том, что случилось, их не было: свое недовольство следовало выражать в адрес штаба фронта. Командарм успокоился только тогда, когда армия вышла в район Берлинхена, Карцига, Лансберга, Фридебурга и стала приводить себя в порядок после марша.

Получив приказ о передислокации войск в выжидательный район, Катуков опасался, что командующий фронтом немедленно бросит армию в бой, и промедление для него самого грозило большими неприятностями: Конев тоже был крутой мужик. События же развивались по другому сценарию. Наступление на Берлин было отменено, и армия получила возможность более обстоятельно подготовиться к наступлению в Померании. Для Гетмана это была возможность уйти из-под опеки Катукова и пообщаться с бойцами и командирами своего родного корпуса.

На заключительном этапе войны командование фронта стало больше уделять внимания организации войск при ведении боев за крупные города Германии, рассылало указания по штабам армий и корпусов. Это диктовалось тем, что по мере продвижения Красной Армии в глубь Германии сопротивление вермахта усиливалось с каждым днем. В одном из таких указаний говорилось: «Обороняя крупный город, противник распределяет войска по зонам, по районам и по объектам, что обеспечивает ему глубокое эшелонирование средств и сил для последовательного сопротивления»[254].

В «указаниях» давались разъяснения о том, как противник использует огневые средства в каждой зоне обороны, рекомендовалось использовать трофейное оружие, в частности фаустпатроны, которые с успехом пробивают не только броню, но и каменные стены.

Был по этому поводу и приказ Катукова: «Указания Военного совета 1 БФ немедленно изучить со всем офицерским составом соединений частей и штабов, положить в основу подготовки войск и ведения наступательного боя в крупном городе.

В ходе подготовки войск широко использовать опыт, накопившийся у генералов и офицеров в боях за города Казатин, Бердичев, Жмеринку, Черновцы, Станислав, Ярослав, Перемышль, а также учесть все ошибки, допускавшиеся в боях за эти города»[255].

Вооружившись «указаниями» штаба фронта и штаба армии, Гетман гонял свой «виллис» по корпусам и бригадам, готовя войска к наступлению. Для него важно было не только познакомить командиров с предписаниями штабов по ведению боевых действий в городах Германии, в первую очередь его интересовало состояние машинного парка — танков, САУ, бронетранспортеров, грузовиков, тракторов. Кроме техники, были еще средства связи и переправы, химическая защита и санитарное обеспечение.

Механизм жизнедеятельности армии, а уж тем более танковой, весьма сложный, и большинство вопросов командиры корпусов и бригад решают не с командармом, а с его заместителями и начальниками служб.

В 1-й гвардейской танковой армии это были генералы А. Л. Гетман, А. Н. Слышкин, В. Ф. Коньков, полковники Ф. П. Харчевин, П. Г. Дынер, Г. И. Захаров, другие управленцы. Это им приходилось в любую погоду, днем и ночью организовывать доставку на передовую боеприпасов, продуктов питания, эвакуировать на СПАМ подбитую технику, обеспечивать войска связью, средствами переправы, отправлять в медсанбаты и госпитали раненых.

В записках генерала Гетмана можно прочитать такие строки: «Мы работали не во имя наград — орденов и медалей, а во имя победы»[256].

Все это так, но всякий труд, в том числе и воинский, оценивался по достоинству, солдаты, офицеры и генералы награждались орденами и медалями. За Висло-Одерскую операцию, например, в 1-й гвардейской танковой армии было награждено 6317 человек, а 21 наиболее отличившемуся воину было присвоено звание Героя Советского Союза.

Победа всегда достигалась немалым трудом и огромными жертвами. К бытовавшему мнению — война без жертв не бывает — Андрей Лаврентьевич относился критически и старался свести их к минимуму. Большие потери в людях и технике бывают только в том случае, если войска плохо оснащены и плохо подготовлены к ведению боевых действий. Поэтому на первое место он ставил эти два важных условия — оснащение и подготовку.

Уже было известно, что 2-й Белорусский фронт приостановил наступление и перешел к обороне, отсюда следовало ожидать, что противник бросит и против 1-го Белорусского фронта значительные силы. В зоне обороны Померанского вала находились пехотные дивизии «Дебериц», «Адмирал Дёниц», 7-я танковая дивизия СС «Гольштейн», охранные и штурмовые батальоны. Да и сам Померанский вал — трудное препятствие, глубина только его первой полосы обороны составляла 4–5 километров. Притом надо было иметь в виду, что в этом районе полно озер, небольших речек, болот, межозерных дефиле — узких проходов.

Об этом должны были знать не только командиры корпусов, бригад и полков, но и командиры танковых экипажей. На это и нацеливал Гетман командный состав частей, в которых он бывал в эти дни.

Андрей Лаврентьевич обращал внимание командного состава и на то, что немцы стали менять свою тактику танковых атак. Если раньше они били по нашим войскам крупными силами, то теперь стали действовать небольшими группами по 5–10 машин, предпочитая атаковать из засад.