Стальное поколение, ч. 2 - [31]
Одной из «звезд» недавно вновь открывшейся бильярдной, ее мастером, ее путеводной звездой, ее... да много чем — был Ашот Левонович Потикян. Толстый, улыбчивый, молодой по бильярдным меркам армянин с фантастическим чувством игры, с фантастической «кладкой». Он играл всегда на одном и том же столе — столе номер девять и по ставке минимум триста рублей за партию — при том, что зарплата советского инженера составляла сто двадцать рублей. Вокруг него — всегда было «общество», он был мастером не только игры — но и искусным актером, вовлекая в свои игры галерку, так называемых «мазильщиков», заставляя их делать ставки на игру, иногда запредельные. Взрывной, резкий, несдержанный на язык — он тем не менее чем то привлекал людей, вокруг девятого стола никогда не было пусто. Именно к нему — точнее к одному из тех людей, которых он рассчитывал найти около девятого стола и шел Гагик Бабаян.
Была осень — но темнело еще относительно поздно, погода была хорошая — тихая и теплая московская осень. Рядом с бильярдной — как и всегда толпился народ, нервно перекуривая, переругиваясь, сравнивая шансы. Игра уже началась — но пока она шла по мизерам, слишком много случайных и полуслучайных людей, которые предпочитают испытывать удачу сами, при этом и кий как следует держать в руках не умея. Их «разденут» и вежливо выпроводят уже потемну — и вот тут то начнется самая игра. Игра, где играют только профи, а мазилы падают в долю и ставят на игру — что-то вроде ипподрома, только еще увлекательнее...
Народ был разный. Часть — одета как «советские интеллигенты на отдыхе» — костюмчик и обязательно шляпа. Среди них много карманных воров, внутрь они войти не смеют — руки переломают — а вот тут копошатся. Часть — откровенная блатота, эти в основном в ветровках и новомодных кожанах — правда, их немного, последними мерами действительно серьезную публику на Колыму спровадили, а кого и на Луну отправили[30]. Это так — хвосты подносить. Здесь обычный, так сказать «разночинный» народ — водилы, слесари, врачи. Бильярд хорош тем, что в нем очень мало ограничений, учиться можно очень долго и практически любой — может научиться до достаточно приличного уровня, чтобы иметь возможность скрестить свой кий с профи. Тем более что профи — сами поощряли интерес к игре, то же Потикян давал огромные форы и не брезговал иногда играть даже с новичками.
Гагик Бабаян стоял в толпе, пытаясь вычислить, есть ли за ним слежка. Скорее всего, нет — но может быть всякое. Бильярдная — то место, где нельзя прийти постороннему человеку, заниматься неизвестно чем, а в ответ на чей-то вопрос — показать свое удостоверение. Возможно его и оставят в покое — но профи начнут покидать зал, сочтя игру сорванной — а следом за ними потянутся и все остальные. Филер — мог бы затесаться среди мазил, но им не выделяют столько на «оперативные расходы».
А вон там... примета нового времени — бычье. Могучие, мясные парни, по пять, по шесть пудов взбесившегося зельца. Охрана, вышибалы, заодно смотрят, чтобы все было тихо. Жизнь в Москве становилась все более и более интересной...
Бабаян мало кого знал — но искал знакомые лица. Почувствовав чьи-то пальцы на бедре, резко ударил, повернулся — карманник попался опытным, отвалил. Мог бы и пиской по рукам...
Темнело...
Машин тут не было. Даже тузы — не оставляли здесь машины — их подвозили, и машины немедленно уезжали. Таких Бабаян насчитал пятерых...
Наконец — то ли собравшись с мыслями, то ли набравшись смелости — Бабаян протиснулся внутрь.
В бильярдной — приглушенно, роем шумел народ, кто-то угощался у буфета — пиво было, но завсегдатаи не пили и его, предпочитая чай. Атмосфера бильярдной, несмотря на наличие большого количества самых разных людей, ничуть не напоминала ни истерично-нервную атмосферу катрана, ни взвинченную — ипподрома, было спокойно, как-то неуловимо — вежливо... в бильярде вообще не приветствуется хамство, обращаются друг к другу исключительно на «вы», а драки киями и шарами — оставим на совести сценаристов и Комсомольской правды. Но и незаметным остаться было нельзя... с самого начала каждого из тех, кто приходил сюда — внимательно ощупывали десятки пар пока доброжелательных глаз... интересуясь как деньгами в кармане, дабы развести на партию, так, возможно, и чем иным...
Возле девятого — собирался народ. Выделалась фигура благообразного, полного старика в мундире — его звали «Жуков» и он тоже был мастером кия. Суетились другие — невысокие, с обманчиво приветливыми лицами — собирали «мазу»...
