Стальная справедливость - [2]

где никто не травит тебя и не унижает.

Но сидить там целыми днями было невозможно. Нужно было выладить. И травля начиналась снова.

Потом пришла очередь отца.

Он потерял паспорт.

Чекист аж засиял от радости – Що сука, бандеровцам отнес его?

В сибире сдохнешь как дед.

Обещаю.

Отец слабел каждый день, темнел и хирел. Однажды грусно погладил Ромку по голове и лег на печь.

– Умру сегодня.

Ромка начал готовиться снова удрать, в свою глубокую пещеру на развалинах, но

на следующий день случилось нечто невероятное.

Отец проснулся радостный. И счастлливый.

– Ромка. Мне наша мать приснилась. Она сказал что

паспорт я потерял когда закапывал ее. В гробу он лежит. С нею, родимой.

Только просила меня что-бы ничего не трогал в могиле. тодько паспорт забрал.

Отец с Ромкой помчались на кладбице.

К обеду отрыли могилу, отец со скрипом взломал верхнюю часть гроба и открыл ее.

И Ромка закричал от ужаса.

Мама лежала как живая. а на груди у нее свернувшись калачиком лежала гадюка.

И смотрела на Ромку.

Отец сразу же увидел свой паспорт, у ног жены.

Осторожно потянулся к нему рукой, гадюка не пошевелилась.

Потом закрыли крышку гроба. И снова закопали.

– Вот так, Ромка – сказал отец.

И несколько дней молчал после этого.

Жизнь продолжалась.

Травля и не унималась. Но тем не менее через несколько лет Ромка стал старшекласником.

И записался на курсы трактористов.

А по вечерам он ходил в школу, в соседнее село, так как в своем – он с отцом были исгоем.

Все изменил один случай…..

Старик снова начал волноваться. Начал хватать меня за руку и сжимать ее костлявыми пальцами от волнения.

Я хотел успокоить его:

– Давайте я все-таки расскажу как застрелился на сцене?

– Обожди. Слушай. – перебил старик – Именно тогда все и началось.

Однажды на урок истории пришел ветеран войны который расссказывал нам об освобождении родного края.

С этого дня все и началось.

После этого рассказа у Ромки возникло страшное подозрение.

Про которое он не хотел даже думать.

А рассказ был такой.

Во время войны бои у околицы села были страшные, так как село имело стратегическое значение

а сил не хватало что-бы отстоять село – как ни у немцев так и у красноармейцев.

И село переходила из рук в руки.

Самое плохое что

на виду у всех, из болота выглядывал застрявший там танк.

Когда село занимали немцы – они пытаались вытянуть его из трясины, но

не могли.

Затем село занимали наши – и тоже не могли.

Только танк мог помочь закрепиться в селе.

И вскоре битва уже шла не за село а за танк застрявший в трясине.

Но олднажды к фашистам подошел на помошь тягачь,

они все-таки смогли вытащить танк,

двумя буксирами волокли его к дороге, но было поздно –

наши войска уже обходили село с двух сторон.

Немцы успели отволокти танк в старые конюшни.

А потом бросили его в одном из подвалов, развалив старые конюшни напоследок. Смешав их камни вместе с танком.

А к утру мы заняли село. И погнали фашистов дальше.

Ветеран что-то рассказывал дальше но Ромка

уже не слышал,

сидел как вкопанный. И только загадочная уютная кабинка была у него перед глазами. Там, в развалинах старой конюшни, Где он прятался с самого детства,

которую он знал и любил. Которую считал такой

родной, уютной и спокойной.

И теперь ошеломленный Ромка видил то чего он не замечал раньше.

Мучаясь страшным подозрением – не кабинка ли танка стала его тайным убежищем?

И тогда Ромка потерял покой.

Глава 2. Отчаяние.

В то же день сразу после занятий он помчался на пустырь, в старые развалины. Только теперь он имел с собой аккумулятор и лампы.

Дрожащими от нетерпения руками он открыл проход и спустился в темноту туда где на двухметровой глубине

было его таинственное убежище.

Осветил его и ахнул. То что он считал выпирающими из пола палками – были рычаги.

А банка посредине кабины – была не пролезшим через

ржавчину большой бидон а люфтом орудия.

Ромка щупал руками каждую деталь пытаясь определить чей же этот танк – русский или немецкий, проклиная себя что

не спросил ветерана об этом.

Через несколько дней он нашел проход к мотору танка.

Курсы трактористов не пропали даром. Ромка быстро понял почему

немцы не смогли завести танк – свечи были забиты глиной засохшей как камень.

И он целую неделю по вечерам выбывал грязь из мотора чистя его каждую деталь.

Стараясь забыть за работой все что творилось вокруг него, в селе.

А в это время травля отца набирала новые обороты.

Новым витком этой травли послужил снос старой церкви.

Именно той где когда-то Ромкин дед проводил свою церковную службу.

И установка теперь на этом месте – памятника Ленину.

– Что? Не нравится? – кричал на собрании чекист подмигивая отцу Ромки. – Тянет назад? В прошлое?

Кто голосует что-бы на этом месте стоял памятник Ленину?

И все село послужно поднимало руки.

– Единогласно! – радостно кричал чекист. – Кроме этой суки.

И он смотрел на отца.

Тут старик перестал рассказывать и стал снова плакать.

– Хватит Николай – попросил я его.

– Нет, слушай – всхипывал старик. – Я 50 лет про это молчал. Сеголня впервые тебе расказываю. Слушай.

Беда к Ромке пришлла через пол года.

Когда только что построенный памятник Ленину – кто-то облил красной краской. На черном полированном граните она выглядела как кровь на лице Владимира Ильича застывашая на его губах.