Стальная Крыса. Рождение - [60]

— Пропустите-ка его. Хочу его кое о чем порасспросить.

Стража взяла на изготовку, и я прошел в ворота. Когда мы отошли настолько, что нас не могли услышать, человек обернулся ко мне и еще раз оглядел с немалым удивлением.

— Иди за мной. Хочу говорить с тобой с глазу на глаз.

И не проронил больше ни слова, пока мы не вошли в комнату и не заперли дверь за собой.

— Ты кто? — начал он с естественного, но слишком уж прямолинейного вопроса.

— Знаете, я хотел спросить о том же самом вас. Лиге, например, известно о вашей деятельности на этой планете?

— Лиге?! Разумеется! Это же вполне законный... — И тут он осекся. Помедлил, улыбнулся и продолжал: — Ну, это, во всяком случае, говорит о том, что ты с другой планеты. А ну-ка, присаживайся да рассказывай. А потом я решу, что именно я могу сообщить тебе о нашей работе.

— Что же, справедливо, — кивнул я и рухнул в кресло, а ружье положил на пол. — Итак, меня зовут Джим. Я был в экипаже венианского корабля, у меня возникли нелады с капитаном, и он высадил меня на этой вот чужой планетке. Вот и все.

Он взял блокнот и принялся записывать.

— Тебя зовут Джим, а фамилия твоя...

Я промолчал. Он нахмурился.

— Ладно, пока оставим. Как звали капитана?

— Думаю, сэр, пока придержать эту информацию. Пока вы не объясните мне, кто же вы.

Он отложил блокнот в сторону и откинулся в кресле.

— А что я могу рассказать тебе, так и не зная, кто ты? Как ты попал на Вению? Как называется столица твоей планеты? Как зовут депутата Галактического Совета от твоей планеты?

— О, все это было так давно, что я забыл...

— Не лги. Ты такой же венианец, как и я сам. Пока я не узнаю больше...

— А что вы хотите узнать? Меня зовут Джим, я подданный Лиги, в детстве меня было не оттащить от тривизора, всю жизнь я обедал у Максвина — оборот сорок два миллиарда, распространены по всей Галактике, — изучал молекулярную электронику, и еще у меня «черный пояс» по кемпо. Этого хватит?

— Возможно. Но ты сказал, что тебя высадили на эту планету с венианского корабля. А это — ложь. Контакты со Спайовентой запрещены.

— А это был незаконный контакт. Венианский грузовик привез сюда оружие. Это, например.

А вот это его уже сильно заинтересовало. Он немедленно схватил блокнот.

— Имя капитана...

Я молча покачал головой.

— Эту информацию вы получите, если организуете мой отлет отсюда. А сделать это вы в состоянии, поскольку, судя по вашим словам, находитесь здесь с ведома Лиги. Так что давайте торговаться. У меня в наличии достаточное количество гроутов, чтобы оплатить себе обратный билетик. Вы окажете мне небольшую помощь в решении одной совершенно частной проблемы, а я назову вам имя капитана.

Все это ему пришлось не по душе. Он напряженно размышлял, будто извиваясь на крючке, но соскочить с него так и не смог.

— Ну ладно, пока вы все это обдумываете, — предложил я, — расскажите хотя бы, кто вы и чем тут занимаетесь.

— Ты должен пообещать, что не откроешь этих сведений местным. Наша операция может оказаться успешной, если ее детали останутся в тайне.

— Обещаю, конечно. Никому из местных я ничем не обязан.

Он сцепил пальцы и снова откинулся в кресле, будто вознамерившись прочесть лекцию. Увы, мое предположение оказалось верным.

— Я — профессор Ластиг из Елленбогенского университета, где занимаюсь прикладной социоэкономикой. Должен сказать, что отделение прикладной социоэкономики и создано мной, поскольку наука эта относительно новая, достаточно недавно отделившаяся от социоэкономики собственно...

Я заморгал — чтобы не осоловеть и не заснуть. Вот из-за таких-то учителей и я дал деру из школы...

— ...годы трудов и переписки, чтобы добиться осуществления нашей мечты. Практического приложения наших теорий. Труднее всего было убедить чиновников Лиги — виной всему принцип невмешательства. В общем, нам удалось их убедить, и они позволили осуществить этот проект при условии особых мер контроля. Кто-то мрачно пошутил — ну, хуже, чем там есть, мы все равно сделать не сумеем. То есть мы проводим операцию на уровне технологического развития этой планеты, из чего следует, что наш план будет работать и тогда, когда мы отсюда уйдем.

— Что же конкретно вы делаете? — вмешался я.

Тот запнулся.

— Как?! Но я же только об этом и говорю?

— Простите, профессор, но вы излагаете мне теорию. Не могли бы вы мне пояснить, чего вы хотите добиться?

— А, ну если вы хотите вести разговор в обывательских терминах... Что ж, извольте... Мы рассчитываем изменить саму основу местного общества, ни больше и ни меньше. Вывести эту планету из примитивного состояния с помощью кнута, пряника, чего угодно. После раскола Спайовента пришла к весьма отвратительной форме военного феодализма. Вообще военный феодализм выполняет важную роль в эпохе раздробленности. Он поддерживает общую структуру власти, позволяет различным этническим группам защищать и сохранять себя...

— Что-то я тут не приметил ни защиты, ни охраны.

— Именно. Потому-то военные феодалы и должны уйти.

— Отлично. Рассчитывайте на меня — с превеликим удовольствием ухлопаю парочку!

— Насилие — это не наш метод. Оно не только отвратительно, но и запрещено для всех подданных Лиги. Наша задача тут состоит в создании независимого правительства. Для этого мы стимулируем развитие промышленности. Это повлечет за собой интенсификацию денежного обращения и положит конец натуральному обмену. Накопив капиталы, правительство сможет ввести систему налогов, и те пойдут на содержание общественных служб. Для этого, разумеется, придется создать институт права. Что будет стимулировать централизацию, рост коммуникативности, развитие общественного сознания.