Сталинский неонэп (1934—1936 годы) - [161]
Идеологи этого класса, называющие себя «демократами», подобно сталинистам, относятся к марксизму как к некой застывшей религиозной догме, на этот раз «еретического» характера. Между тем марксизм представляет собой открытую мировоззренческую систему, постоянно обновляющуюся и обогащающуюся на основе обобщения нового исторического опыта и новых научных открытий. В особой мере это относится к вопросам социалистического строительства, которые, как не раз подчёркивали Маркс и Энгельс, не могут быть априорно регламентированы во всех деталях. Эти основы марксистского метода и миропонимания были жесточайшим образом извращены идеологами сталинизма и постсталинизма, которые именовали «ревизионизмом» малейшее отклонение от духа и буквы последних «партийных документов», лозунгов очередного «вождя» или «лидера», объявляемых аутентичным истолкованием или даже «развитием» марксистской теории.
Нынешняя массированная обработка массового сознания в антикоммунистическом духе облегчается тем, что советская официальная пропаганда на протяжении десятилетий использовала понятия марксистской теории для характеристики отнюдь не социалистических процессов и отношений. Поэтому столь важно очистить эти понятия от вульгаризаторских напластований, вернуть им подлинный смысл, обогатить их содержание путём научного анализа всего исторического опыта XX века. Существенной опорой в этом деле выступает идейно-теоретическое наследие «позднего марксизма» — левой оппозиции 20—30-х годов.
Официальная советская историография в течение шести десятилетий скрывала реальные факты борьбы большевиков-ленинцев (так называла себя левая оппозиция) с тоталитарным режимом и выдвигавшиеся в ходе этой борьбы идеи, альтернативные сталинизму. Это было относительно легко сделать, поскольку сталинский политический геноцид выжег в советском обществе все элементы, которые выступали носителями большевистского типа социального сознания. Предпринятые после XX съезда КПСС попытки восстановления исторической правды и очищения коммунистической идеологии от сталинистских парадигм носили половинчатый и непоследовательный характер прежде всего потому, что все они обходили запретную тему «троцкизма».
В результате всего этого в сознании советской интеллигенции, оппозиционно настроенной по отношению к существующему режиму, утвердилась ложная историческая версия, согласно которой альтернатива внутрипартийной борьбы после смерти Ленина сводилась к выбору: единоличная власть Сталина или единоличная власть Троцкого. Высмеивая подобную мещанскую интерпретацию смысла борьбы непримиримых течений внутри партии, левая оппозиция ещё в 20-е годы указывала на действительную альтернативу, стоявшую перед СССР: либо развитие партийной, советской и профсоюзной демократии, перерастающей в социалистической самоуправление народа, либо узурпация всей полноты власти сталинской бюрократией.
Рассмотренный в этой книге исторический период был периодом окончательной кристаллизации сталинизма как общественной системы. Этому процессу сопутствовала непрерывная череда идеологических кампаний, знаменовавших всё более угнетающее подавление духовной свободы, творческого поиска в науке и искусстве. Результатом этого стал глубочайший кризис коммунистической идеологии.
В первые годы после Октябрьской революции политическая практика большевизма направлялась теоретической мыслью, формировавшейся в процессе коллективных идейных исканий и дискуссий. С утверждением сталинизма теория оказалась всецело подчинённой прагматическим целям текущей политики и тем самым обречённой на деградацию. Идеология стала сферой фабрикации догматических дефиниций и демагогических лозунгов. Сталинизм, не способный к созданию собственной теоретической доктрины, породил крайне эклектичную идеологическую систему, менявшуюся в зависимости от очередных политических зигзагов. Нормами духовной жизни советского общества и зарубежных коммунистических партий стало нагнетание идеологической напряжённости и свирепой непримиримости к «уклонам» в собственной среде.
Это патологическое соединение эклектичности с агрессивностью сделало официальную идеологию внутренне слабой, утратившей собственную логику развития, психологическую достоверность и нравственный стержень. Именно поэтому она оказалась абсолютно беспомощной перед лицом антикоммунистического натиска в период «перестройки». Уже первые разрозненные залпы провозвестников «нового мышления» буквально парализовали её.
В середине 30-х годов определились новые черты внутренней политики сталинизма — опора на государственный национализм и коррумпирование интеллигенции. Они не укрепили внутреннюю устойчивость политического режима, а лишь умножили число его противников, прежде всего в рядах партии. Хотя предельно обострившаяся в годы первой пятилетки социальная напряжённость ослабла, во всех классах и социальных группах советского общества сохранялось недовольство последствиями насильственной коллективизации и растущим социальным неравенством. На это социальное недовольство сталинская олигархия была способна отвечать лишь дальнейшим ужесточением государственного террора, представлявшего собой превентивную гражданскую войну против носителей актуальной или потенциальной угрозы для господствующего режима. Другой политической функцией этого террора была попытка перенести вину за переживаемые массами бесчисленные страдания и лишения с правящей клики на «классовых врагов» и их «агентуру» внутри партии.
Вадим Захарович Роговин (1937—1998) — советский социолог, философ, историк революционного движения, автор семитомной истории внутрипартийной борьбы в ВКП(б) и Коминтерне в 1922—1940 годах. В этом исследовании впервые в отечественной и мировой науке осмыслен и увязан в единую историческую концепцию развития (совершенно отличающуюся от той, которую нам навязывали в советское время, и той, которую навязывают сейчас) обширнейший фактический материал самого драматического периода нашей истории (с 1922 по 1941 г.).В шестом томе анализируется состояние советского общества после «великой чистки» 1936—1938 годов.
Вадим Захарович Роговин (1937—1998) — советский социолог, философ, историк революционного движения, автор семитомной истории внутрипартийной борьбы в ВКП(б) и Коминтерне в 1922—1940 годах. В этом исследовании впервые в отечественной и мировой науке осмыслен и увязан в единую историческую концепцию развития (совершенно отличающуюся от той, которую нам навязывали в советское время, и той, которую навязывают сейчас) обширнейший фактический материал самого драматического периода нашей истории (с 1922 по 1941 г.).Название четвертого тома говорит само за себя — это самый страшный год в истории России.
Вадим Захарович Роговин (1937—1998) — советский социолог, философ, историк революционного движения, автор семитомной истории внутрипартийной борьбы в ВКП(б) и Коминтерне в 1922—1940 годах. В этом исследовании впервые в отечественной и мировой науке осмыслен и увязан в единую историческую концепцию развития (совершенно отличающуюся от той, которую нам навязывали в советское время, и той, которую навязывают сейчас) обширнейший фактический материал самого драматического периода нашей истории (с 1922 по 1941 г.).В пятом томе освещаются важнейшие политические события в СССР, начиная с июньского пленума ЦК ВКП(б) 1937 года, на котором было сломлено противодействие большому террору внутри Центрального Комитета, и до снятия Ежова с поста народного комиссара внутренних дел.
Вадим Захарович Роговин (1937—1998) — советский социолог, философ, историк революционного движения, автор семитомной истории внутрипартийной борьбы в ВКП(б) и Коминтерне в 1922—1940 годах. В этом исследовании впервые в отечественной и мировой науке осмыслен и увязан в единую историческую концепцию развития (совершенно отличающуюся от той, которую нам навязывали в советское время, и той которую навязывают сейчас) обширнейший фактический материал самого драматического периода нашей истории (с 1922 по 1941 г.).В заключительном томе дается широкая панорама социально-экономического положения в стране накануне войны.
Вадим Захарович Роговин — российский историк, социолог и публицист, главной темой исследований которого были 1930-е годы в СССР. В книге, которую вы собираетесь прочитать, показано противостояние двух вождей коммунистической партии — И.В. Сталина и Л.Д. Троцкого. Оно не закончилось после высылки Троцкого из СССР в 1929 году, наоборот, стало еще более острым. Троцкий резко выступал против политики Сталина, печатал разоблачающие документы, организовывал сопротивление сталинскому режиму. Не удивительно, что на Троцкого устраивались покушения, очередное из них в 1940 году стало удачным. В своей книге Вадим Роговин не только приводит факты и документы об этой борьбе и самом убийстве, но и подробно анализирует причины конфликта между Сталиным и Троцким.
Вадим Захарович Роговин (1937—1998) — советский социолог, философ, историк революционного движения, автор семитомной истории внутрипартийной борьбы в ВКП(б) и Коминтерне в 1922—1940 годах. В этом исследовании впервые в отечественной и мировой науке осмыслен и увязан в единую историческую концепцию развития (совершенно отличающуюся от той, которую нам навязывали в советское время, и той, которую навязывают сейчас) обширнейший фактический материал самого драматического периода нашей истории (с 1922 по 1941 г.).В первом томе впервые для нашей литературы обстоятельно раскрывается внутрипартийная борьба 1922—1927 годов, ход и смысл которой грубо фальсифицировались в годы сталинизма и застоя.
Отечественная война 1812 года – одна из самых славных страниц в истории Донского казачества. Вклад казаков в победу над Наполеоном трудно переоценить. По признанию М.И. Кутузова, их подвиги «были главнейшею причиною к истреблению неприятеля». Казачьи полки отличились в первых же арьергардных боях, прикрывая отступление русской армии. Фланговый рейд атамана Платова помешал Бонапарту ввести в бой гвардию, что в конечном счете предопределило исход Бородинского сражения. Летучие казачьи отряды наводили ужас на французов во время их бегства из Москвы.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вадим Захарович Роговин (1937—1998) — советский социолог, философ, историк революционного движения, автор семитомной истории внутрипартийной борьбы в ВКП(б) и Коминтерне в 1922—1940 годах. В этом исследовании впервые в отечественной и мировой науке осмыслен и увязан в единую историческую концепцию развития (совершенно отличающуюся от той, которую нам навязывали в советское время, и той, которую навязывают сейчас) обширнейший фактический материал самого драматического периода нашей истории (с 1922 по 1941 г.).Второй том охватывает период нашей истории за 1928—1933 годы.