Сталинский 37-й. Лабиринты кровавых заговоров - [39]

7 ноября в статье «Год Великого перелома» он объявил: «Речь идет о коренном переломе в развитии нашего земледелия от мелкого и отсталого индивидуального хозяйства к крупному и передовому коллективному земледелию». Начало великой революции в деревне было положено, и своевременность ее проведения убедительно подтвердила война.

Определяя цели преобразования деревни, Сталин подчеркивает: «нам удалось повернуть основные массы крестьянства в целом ряде районов от старого капиталистического пути развития, от которого выигрывает лишь кучка богатеев-капиталистов, а громадное большинство крестьян вынуждено разоряться и прозябать в нищете, к новому социалистическому пути, который вытесняет богатеев-капиталистов, а середняков и бедноту перевооружает по-новому вооружает новыми орудиями, вооружает тракторами и сельскохозяйственными машинами, для того чтобы дать им выбраться из нищеты и кулацкой кабалы на широкий путь товарищеской, коллективной обработки земли».

Одновременно это была борьба с косностью, которая выражалась не столько в желании жить по старинке, сколько в неспособности крестьянина расстаться с представлением о частнособственническом праве владения землей. В первую очередь это касалось зажиточной части крестьян, жившей за счет эксплуатации остального сельского населения. И уже вскоре стало совершенно очевидно, что осуществить безболезненно коллективизацию деревни, без изъятия кулаков, как антагонистической группы общества, будет невозможно.

Итоги первого года пятилетки были подведены на пленуме ЦК ВКП(б), прошедшем с 10 по 17 ноября. Центральный комитет сделал вывод, что «дело построения социализма в стране пролетарской диктатуры может быть проведено в исторически минимальные сроки», но основное внимание он уделил коллективизации. Пленум одобрил достигнутые результаты и высказался за дальнейшее ее ускорение. Было принято решение о форсировании подготовки кадров для деревни: «организаторов, агрономов, землеустроителей, техников, финансово-счетных работников».

На пленуме Бухарин, Рыков и Томский обратились с покаянным письмом, признав курс партии правильным. Таким образом, формально принципиальных противников проводимым реформам не было далее в лице лидеров правых.

Не может быть сомнения в том, что одной из составляющих, заставивших Сталина осуществить коллективизацию, являлись внешние политические факторы. Он никогда не забывал о наличии внешней угрозы. На пленуме ЦК Сталин подчеркивал: «Мы имеем чрезвычайно отсталую технику промышленности». В то же время, говорил он, «мы имеем вокруг себя целый ряд капиталистических стран, обладающих гораздо более развитой и современной промышленной техникой... Там техника не только идет, но прямо бежит вперед, перегоняя старые формы промышленной техники».

Он обращает внимание на эту особенность развития передовых капиталистических стран, стремясь аргументировать свою мысль: «Для того чтобы добиться окончательной победы социализма в нашей стране, нужно еще догнать и перегнать эти страны также в техническом отношении. Либо мы этого добьемся, либо нас затрут».

Нелепое по существу и клеветническое по содержанию «обвинение», что Сталин якобы не подготовил страну к войне, вброшенное в сознание обывателя пропагандой шестидесятых годов, не имело под собой ни исторических, ни фактических оснований. Это рассуждения невежд.

Вся деятельность Сталина уже с конца 20-х годов являлась подготовкой к защите государства. Говоря о создании современной промышленности, он подчеркивает, что это важно не только с точки зрения построения социализма, – это важно также «с точки зрения отстаивания независимости нашей страны в обстановке капиталистического окружения. Невозможно отстоять независимость нашей страны, не имея достаточной базы для обороны».

Он знал, о чем говорит. Состояние Красной Армии в эти годы выглядело далеко не блестяще. Особенно в области военной техники и вооружения. В это время армия практически не имела танков. Только в 1927 году на ленинградском заводе «Большевик» началось серийное производство легкого танка сопровождения пехоты «Т-18».

Главным энтузиастом танкостроения выступил В.К. Триандофилов. Бывший штабс-капитан царской армии, в годы Гражданской войны он командовал полком и бригадой. В 1928 году его назначили заместителем начальника штаба РКК. Уже после совещания по перевооружению армии, прошедшего летом в кабинете Сталина, 18 июля 1929 года Реввоенсовет СССР принял разработанный Триандофиловым документ: «Система танко-, тракторо-, авто- и броне- вооружения РККА».

Зимой Сталин снова вернулся к военным вопросам. 5 декабря Политбюро приняло постановление «О выполнении танкостроительной программы». Оно обуславливало необходимость организации производства брони, стали и моторов для танкостроения. Но, поскольку опыта в этом деле не было, постановление обязывало: «Командировать за границу авторитетную комиссию из представителей ВСНХ и Наркомвоенмора и возложить на них: а) выбор и закупку типов и образцов танков, б) выяснение возможностей получения техпомощи и конструкторов».

Отправившаяся за границу комиссия закупила у американского конструктора Кристи колесно-гусеничный танк «М-1931». Правда, из политических соображений американская сторона продала танк как «трактор» – без башни и вооружения, но начало было положено. Изучив и скопировав узловые части машины американского конструктора, советские инженеры запустили в серию быстроходный колесно-гусеничный танк «БТ». Танки этой серии производили на Харьковском паровозостроительном заводе им. Коминтерна. Позже подвеска Кристи стала конструкторским элементом всех советских танков, включая и знаменитый «Т-34».