«Сталинизм». Исследование происхождения, сущности и результатов - [44]

Это заставило Сталина осознать, что односторонняя линия группы вокруг Бухарина, Рыкова и Томского, которую он сам — хотя и с колебаниями — поддерживал и проводил, фактически потерпела крах. Вместо того, чтобы «врастить» крестьянство в социализм, она привела к отрыву от крестьян, к разрушению союза между рабочим классом и крестьянством, и, что было особо опасно, к нехватке зерна, угрожавшей как снабжению населения и Красной Армии, так и необходимому экспорту, а тем самым и импорту других товаров. Это было объективным результатом той «линии партии», которую он до сих пор проводил в борьбе против левой оппозиции. Сталин вынужден был признать, что «всё это, соединённое с такими ошибками в нашей работе, как запоздалый подвоз промтоваров в деревню, недостаточность сельхозналога, неумение извлечь денежные излишки из деревни и т. п., — создали условия, приведшие к кризису в хлебозаготовках»[88].

В таких условиях, которые были по большей части результатом проводившейся до того времени партийной линии, Сталин должен был решить, какие изменения теперь были необходимы для выхода из этой кризисной ситуации. Какие существовали альтернативы?

Можно было продолжать прежний курс, сделать богатым середнякам и кулакам ещё больше уступок, выполнить их требования, чтобы они имели больше заинтересованности в увеличении производства хлеба и поставляли государству больше зерна. Бухарин, Рыков и Томский якобы были готовы на это, как позже утверждал Сталин, что, однако, совершенно точно не соответствовало действительности. Поскольку это означало бы допустить капитализм в деревне, а также, через торговлю, и в городе в таком масштабе, что это закрыло бы путь к социализму и, следовательно, сделало бы возможным восстановление капитализма. Нет никаких причин сомневаться, что Бухарин и его сторонники даже и не думали о восстановлении капитализма как общественного строя.

На самом деле они хотели осуществить серьёзные исправления прежнего курса, в основном в отношении слоя кулаков. Они подали такие предложения в Политбюро, но Сталин проигнорировал их, так как хотел использовать необходимую смену партийной линии для усиления своего личного влияния путём вывода из Политбюро тех оставшихся членов, которые ещё происходили из старой гвардии Ленина. Почему? Без сомнения, потому, что Бухарин, Рыков и Томский продолжали сохранять определённую меру самостоятельности, а также потому, что они всё ещё воплощали в себе остатки коллективности руководства. Сейчас Сталин, очевидно, увидел момент, подходящий для того, чтобы окончательно положить этому конец.

Второй вариант состоял в том, чтобы насильственно сломить сопротивление крестьянства, то есть в определённой мере вернуться к методам военного коммунизма и обязательной поставкой хлеба (продразвёрсткой) гарантировать снабжение и экспорт. Но это означало бы обострить классовую борьбу настолько, что она должна была бы привести к гражданской войне. Таким образом союз между рабочим классом и крестьянством был бы надолго уничтожен, и тогда действительно могли бы возникнуть условия для контрреволюции и для восстановления капитализма.

Третья возможность состояла в том, чтобы объединить в основном бедных крестьян, производивших лишь для собственных потребления и почти не производивших товарного зерна, в производственные кооперативы (колхозы), чтобы тем самым повысить товарное производство зерна. Это был именно тот путь, который Ленин и Троцкий с самого начала переходного периода называли единственным пригодным способом перехода крестьян к социализму. Но это решение потребовало бы сразу обеспечить их тракторами, сельскохозяйственными машинами и инвентарём настолько, чтобы стало возможным эффективное ведение хозяйства на больших площадях. У бедняков не было ни тяглового скота, ни машин, их сохи не могли обрабатывать большие площади. Однако для этого было также необходимо, чтобы большие преимущества кооперативных предприятий были бы заметны и их можно было бы демонстрировать на уже существующих и хорошо работающих производственных кооперативах, и чтобы велась соответствующая работа по убеждению, как этого требовал Ленин. Но таких успешных сельскохозяйственных предприятий, которые можно было поставить в пример, не было нигде, всего этого не было и в помине.

Сталин сам вынужден был это признать, заявляя:

«Что же касается охвата сельского хозяйства, так сказать, изнутри, по линии сельскохозяйственного производства, то в этой области сделано у нас страшно мало. Достаточно сказать, что колхозы и совхозы дают в настоящее время всего 2 проц. с лишним всей сельскохозяйственной продукции и 7 проц. с лишним товарной продукции»[89].

Но почему было сделано так мало для этого? Почему было допущено, чтобы 90 процентов товарного зерна поставлялось единоличными хозяйствами? Потому что Центральный Комитет под руководством Сталина, Бухарина, Рыкова и Томского проводил неверную линию и объявлял серьёзные предупреждения оппозиции всего лишь капитулянтством и антипартийной линией. Такое отношение, очевидно, было вызвано не столько фактами, сколько слепой враждебностью к оппозиционерам, при этом личные мотивы, к сожалению, здесь играли несоразмерную роль.