«Сталинизм». Исследование происхождения, сущности и результатов - [137]

В самом деле, тщательный анализ сталинской манеры мышления демонстрирует, кроме отсутствия логики, полное отсутствие диалектического мышления и заметную склонность к догматизму. Социолог Вернер Хофманн назвал эту манеру мышления «грубая диалектика каменного топора», что довольно метко. Возможно, она также была результатом богословского обучения в его молодости, которое, видимо, оставило намного более глубокие следы, чем принято считать.

Сталин имел также особую склонность к перечислениям и нумерации, причём в качестве отличительных признаков ему зачастую служили так называемые «особенности». Каменев однажды во время заседания прервал Сталина на полуслове и иронически спросил его, зачем тот всё считает, как баранов.

Склонность Сталина к схематизму и догматизму была тесно связана и с его способом спора против других мнений. Его критика против них чаще всего происходила свысока, в непререкаемом тоне, будто только он один обладал истиной, в то время как оппоненты не понимали простейших вещей. Формулировка «ленинизм считает» служила ему доказательством, а ленинские цитаты — критерием истины, потому что для того, чтобы упрекнуть оппонента, он часто использовал тот аргумент, что «в таком случае Ильич должен был бы быть неправ». Тот, кто в любом вопросе выражал другое мнение, чем Сталин, обычно сразу получал урок, что он ничего не понимает в марксизме и ленинизме, и даже те, кто задавал вопрос, ожидая ответа, чаще всего получали такую отповедь, что они должны были потерять всякое желание впредь ставить какие-либо вопросы.

Сталин, без сомнения, в основном несёт ответственность за то, что дискуссии и споры в коммунистическом движении в большой мере несли на себе печать нетерпимости и высокомерия и очень быстро приводили к идеологическим ярлыкам и осуждениям. Девиз Маркса «подвергай всё сомнению» всегда был отвратителен догматикам, так как они не понимали диалектику развития познания, согласно которой абсолютных истин не существует, а существует трудный путь диалектической взаимосвязи истины и ошибки, на котором каждая достигнутая относительная истина вовсе не является окончательной. Но прежде всего, соединение власти и претензии на истину, которая в сталинизме практиковалась всё больше, означала столь большое ограничение и препятствие для теоретической работы, что из этого неизбежно должен был возникнуть кризис марксизма.

Простой язык Сталина является необходимым следствием его манеры мышления, так как между языком и мышлением существует нераздельная взаимосвязь. Но в его языковом стиле речь шла не только о простоте и отсутствии украшений, выражавшиеся в легко понятном построении фраз. На мой взгляд, более важна семантика, проявляющаяся в его словарном запасе.

Сталин ввел в язык марксистской теории и социалистической политики грубость, вульгарность и брутальность, не согласующиеся с социалистическими убеждениями и гуманистическим характером марксизма. Даже лишь поверхностное знакомство с его речами и статьями показывает, насколько часто он использует такие слова, как «ликвидировать», «разбить», «разгромить», «искоренить» — и не просто как метафорические выражения, а как глаголы, обозначающие активное практическое действие. Выражения, которыми он называл тех, кто оппонировал его взглядам и его политике, по большей части происходят из области испражнений или из жаргона уличных парней и, вероятно, играли роль демонстрации своей «грубости» против якобы врагов партии, которой он неоднократно гордился. Таким образом такие прежде уважаемые партийные вожди, как Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин и Пятаков, крупнейшие генералы Красной Армии, наркомы и т. д., внезапно превращались в убийц и шпионов; они становились «змеиным гнездом», «троцкистско-зиновьевско-бухаринской бандой предателей и агентов», «чудовищами», «ничтожной бандой наймитов» и тому подобным.

Даже ещё в 1948 году руководство Коммунистической партии Югославии, успешно сражавшееся в освободительной борьбе против фашистской оккупации, было объявлено «предательской кликой Тито», «бандой предателей, убийц и шпионов». Хотя Хрущёв через несколько лет должен был отозвать эти обвинения и извиниться, остался факт: что сказано, то сказано!

4.9. Сталин как личность в мировой истории

Конечно, можно без сомнений констатировать, что Сталин принадлежит ко всемирно-историческим личностям, оказавшим заметное влияние на ход мировой истории XX века. Вероятнее всего, его влияние было гораздо бо́льшим, чем влияние других политиков и государственных деятелей XX столетия, так как он оказывал влияние не только как личность, своими непосредственными поступками и деятельностью, но и косвенно, через мощные «умножители», возникшие в результате его политики и во много раз усилившие его влияние. При этом важнейшим таким умножителем являлась система сталинизма, которая организационно, функционально и идеологически пронизала не только возникавшее социалистическое общество Советского Союза, но и Коммунистический Интернационал и мировое коммунистическое движение, а своими теоретическими сторонами повлияла также на духовную жизнь больших частей человечества.