Сталинградская битва - [58]

Красноармейск был южным краеугольным камнем обороны Сталинграда и одновременно конечным пунктом единственной коммуникации, связывавшей по суше западный берег Волги с Астраханью. Ни в каком другом пункте появление немецких войск не было бы так неблагоприятно для русских, как здесь.

Кроме того, любой вид боя, который немецкие войска вели за город, будь то наступление или оборона, с самого начала был связан с большими трудностями, пока Красноармейск и Бекетовка оставались в руках русских, так как эта возвышенная местность господствовала над Волгой, представляла прекрасные возможности для ведения наблюдения за калмыцкими степями, могла быть использована как место сосредоточения и как трамплин для контрудара русских по южному флангу войск, наступавших на Сталинград или занимавших там оборону.

Для 4-й танковой армии принятие решения о прекращении наступления в непосредственной близости от цели, с тем чтобы попытаться другим путем пробиться к Сталинграду и организовать взаимодействие с 6-й армией, было тяжелым ударом. Командующий армией отдал приказ об отводе с фронта в ночное время по частям 48-го танкового корпуса и о скрытном сосредоточении его за левым, отогнутым назад флангом армии в районе северо-западнее станции Абганерово для нанесения внезапного удара в северном направлении в районе западнее Сталинграда. Это означало отказ от овладения группой высот в районе Красноармейск, отказ от намеченных группой армий "Б" сходящихся ударов по противнику.

Очевидно, что для 4-й танковой армии не было другого выхода"{200}.

Следует отметить, что советское командование учло важность рубежа Красноармейск - Бекетовка, укрепило его и пристально следило здесь за действиями врага. Например, 22 августа был отдан приказ по Юго-восточному фронту о всестороннем укреплении этого участка.

29 августа противник осуществил прорыв северо-западнее Абганерово в районе Капкинский, Тебектенерово. "С рассветом 29-го,- вспоминает Маршал Советского Союза А. И. Еременко,- большие группы пикирующих бомбардировщиков начали бомбежку нашего переднего края в этом районе. В 6.30 утра танки и мотопехота атаковали позиции 64-й армии на участке 126-й дивизии, однако в результате двухчасового ожесточенного боя, в ходе которого оборонявшиеся неоднократно переходили в контратаки, противник был отброшен. После этого бомбардировщики вновь "пробомбили" нашу оборону, а вслед за тем опять началась танковая атака, но и она была отбита.

И только при третьем ударе, в 14.30 дня, до 100 вражеских танков прорвались через наш передний край. Однако мотопехота противника, следовавшая за танками, была отсечена воинами 126-й дивизии, оставшимися на своих позициях"{201}.

Об этих боях рассказывает и их участник с немецкой стороны Р. Грамс. Он пишет, что с подходом главных сил началось планомерное наступление 4-й танковой армии на южный участок обороны Сталинградского укрепленного района, 14-я танковая дивизия, не добившись успеха при наступлении вдоль железной дороги на Тингуту, теперь была передвинута далее на восток, чтобы совместно с 24-й танковой дивизией, действовавшей в районе оз. Цаца, нанести удар на север. После артиллерийской подготовки дивизия 20 августа устремилась в наступление через совхоз "Приволжский". "Впереди шел 103-й полк. В итоге двухдневных боев, когда в конце концов на чашу весов была брошена вся дивизия и впервые успешно взаимодействовали с нами пикирующие бомбардировщики, удалось овладеть ударом с востока станцией Тингута. Там вновь завязались тяжелые танковые бои. Глубокие балки сильно ограничивали возможность маневра для танков. Наступление опять приостановилось. Попытка пробить брешь в районе Морозовск на север также не удалась.

Командование армии вновь прибегло к перегруппировке. На этот раз нашей дивизии предстояло действовать совместно с 29-й моторизованной дивизией из района, который занимали румыны, западнее железнодорожной линии. Ночью дивизия переправилась через Аксай и заняла исходное положение в новом районе. Снова при сильной поддержке артиллерии на рассвете 29 августа началась атака. Танки с мотопехотой прорвались через вражеские укрепления и сильным рывком достигли русских артиллерийских позиций. Не обращая внимания на то, что в тылу враг "ожил", дивизия, используя частный успех, 30 августа вышла на рубеж реки Червленая. Там она вновь натолкнулась на готового к отпору врага, который имел в своих руках господствующие над этой местностью высоты"{202}.

С выходом 30 августа войск 4-й танковой армии (48-го танкового корпуса) в район Гавриловки возникла угроза разгрома 62ш: армии, оборонявшейся на внешнем обводе по р. Дону в районе Калачами 64-й армии, оборонявшейся юго-западнее Сталинграда. Положение осложнялось тем, что 23 августа противник (16-я танковая, 3-я и 60-я моторизованные дивизии) прорвал фронт 62-й армии, вышел к Волге на фронте Акатовка, Рынок и сосредоточивался в районах балка Сухая Мечетка, Перевальный, Рынок и Кузьмичи, Бородин, разъезд Конный{203}.

Дальнейшее ухудшение обстановки заставило командование Юго-восточного фронта принять решение отвести 62-ю и 64-ю армии на средний Сталинградский обвод. Войска должны были в ночь на 31 августа совершить 40-километровый переход и к утру занять оборону на среднем обводе, 62-я армия отходила на участок Западновка, Новый Рогачик, а 64-я армия - по р. Червленой на участок Новый Рогачик, Ивановка. Некоторое опоздание с отводом войск на средний обвод создало дополнительные трудности, так как левофланговые соединения 62-й армии сразу же оказались в оперативно невыгодном положении.