Сталин. Жизнь одного вождя - [169]
Важная часть мифа Сталина – непременная дискредитация эпох, окружавших период его правления. Преуменьшаются достижения дореволюционной индустриализации. Замалчиваются подвиги героев Первой мировой войны, одержавших многие победы и не допустивших врага вглубь страны, пока за дело не взялась революция. Особой ненависти в мифе Сталина удостоен Н. С. Хрущев, инициатор неизбежно неуклюжей кампании борьбы с «культом личности Сталина». Ему вменяют зверства в период репрессий, за которые на самом деле он несет не большую ответственность, чем любой другой региональный секретарь, подписывавший подготовленные без его участия приказы. Многократно прославляя Сталина за атомный проект, с именем Хрущева советские космические достижения демонстративно не связывают. Прощая Сталину землянки и бараки, насмехаются над «хрущевками», коренным образом и быстро изменившими жизнь многих миллионов фактически бездомных советских граждан. Старательно объясняя, почему при Сталине миллионы людей обязательно должны были умереть от голода во имя великой цели, осуждают Хрущева, закупавшего хлеб за границей.
Как и любой другой, сталинский политический миф не выдерживает исторической конкретики, а поэтому всеми силами избегает ее. Творцы мифа тщательно отбирают только «полезные» факты и нередко фальсифицируют документы и «доказательства». Основной упор делается на схемы и умозрительные построения. В Сталина и его эпоху предлагают просто верить. Очевидно, что добросовестные историки и читатели не могут принять такие методы конструирования прошлого. Слишком многие факты и документы опровергают практически все составляющие мифа Сталина. Что касается общих оценок и концепций, то они нуждаются в серьезном осмыслении и дальнейших исследованиях.
Не вызывает сомнений, что абсолютным приоритетом Сталина, так же как приоритетом царского правительства и большевистского руководства в 1920-е годы, была индустриализация. Без современной промышленности страна не могла существовать – эту истину осознавали все противоборствующие фракции в партии большевиков. Споры велись о том, каким образом правильнее всего развивать промышленность. Эти давние споры, оказавшие огромное влияние на судьбу страны, в определенной степени продолжаются в дискуссиях современных историков. Одни из них в основном следуют логике объяснений Сталина. Они полагают, что нэп изжил себя, а индустриализацию страны нужно было проводить только чрезвычайными, насильственными методами. Другие историки доказывают, что решение о свертывании нэпа и ставка на скачки диктовались не столько экономическими, сколько политическими причинами. Среди них можно назвать стремление Сталина к единоличной власти, его склонность к насилию, а также попытки в сжатые сроки установить безденежный государственный социализм, которые в считаные месяцы подорвали экономику. Сторонники этой точки зрения убеждены, что необходимости ликвидировать нэп не было. Во-первых, достаточно высоких темпов развития индустрии удалось достичь уже в 1920-е годы, в период расцвета нэпа. Во-вторых, кризисы, периодически охватывающие нэповскую систему, свидетельствовали лишь о необходимости ее трансформации, чем и занималось коллективное руководство Политбюро в 1920-е годы. Предложенная же Сталиным программа полного разрушения нэпа принесла больше вреда, чем пользы[957].
По разным оценкам экономистов, в 1928–1940 гг. средние темпы прироста промышленной продукции составляли от 7 до 13 процентов в год[958]. За довоенные пятилетки были созданы значительные производственные мощности, освоены современные технологии и выпуск новых видов продукции, в том числе военной. Развитие тяжелой индустрии сопровождалось важными социально-культурными изменениями. Стремительно увеличивалась численность городского населения. Почти повсеместным стало четырехлетнее образование детей, а в городах многие учащиеся заканчивали семилетку или даже десятилетку. Появилось много молодых специалистов – выпускников многочисленных вузов и техникумов.
Эти достижения советской индустриализации, сыгравшие важную роль в победе в Великой Отечественной войне, не вызывают сомнений. Но историки и экономисты, что вполне естественно, обсуждают также другие вопросы: о степени оптимальности сталинской политики, о соотношении затрат и результатов, о качестве советской индустриальной системы. В различных публикациях можно встретить самый простой ответ на такие вопросы: сталинская политика была единственно возможной и неизбежной. Однако таким декларативным предположениям противоречат многие факты. Как мы видели ранее, само сталинское правительство реализовало на практике по крайней мере две различные модели экономического курса. Основными чертами первой пятилетки стало игнорирование экономических методов управления и стимулов роста, ставка на штурмовое наращивание инвестиций в тяжелой промышленности и возрождение практики «военного коммунизма» в деревне. В годы второй пятилетки власти отказались от не оправдавшего себя левацкого курса. Более умеренное и расчетливое наращивание капитальных вложений сопровождалось активизацией экономических регуляторов, спасительными уступками крестьянам, которые получили право на личные подсобные хозяйства, и т. д. Это позволило добиться существенных результатов с гораздо меньшими издержками. Скорее всего, модели второй пятилетки можно было следовать с самого начала. Если бы не решения Сталина, первая пятилетка могла осуществляться, по крайней мере, более разумными методами, реализованными в годы второй.
На основании архивных документов в книге исследуется процесс перехода от «коллективного руководства» Политбюро к единоличной диктатуре Сталина, который завершился в довоенные годы. Особое внимание в работе уделяется таким проблемам, как роль Сталина в формировании системы, получившей его имя, механизмы принятия и реализации решений, противодействие сталинской «революции сверху» в партии и обществе.***Cталинская система была построена преимущественно на терроре. Это сегодня достаточно легко доказать цифрами, фактами.
В начале 1948 года Николай Павленко, бывший председатель кооперативной строительной артели, присвоив себе звание полковника инженерных войск, а своим подчиненным другие воинские звания, с помощью подложных документов создал теневую организацию. Эта фиктивная корпорация, которая в разное время называлась Управлением военного строительства № 1 и № 10, заключила с государственными структурами многочисленные договоры и за несколько лет построила десятки участков шоссейных и железных дорог в СССР. Как была устроена организация Павленко? Как ей удалось просуществовать столь долгий срок — с 1948 по 1952 год? В своей книге Олег Хлевнюк на основании новых архивных материалов исследует историю Павленко как пример социальной мимикрии, приспособления к жизни в условиях тоталитаризма, и одновременно как часть советской теневой экономики, демонстрирующую скрытые реалии социального развития страны в позднесталинское время. Олег Хлевнюк — доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института советской и постсоветской истории НИУ ВШЭ.
На основании архивных документов в книге изучается система высшей власти в СССР в послевоенные годы, в период так называемого «позднего сталинизма». Укрепляя личную диктатуру, Сталин создавал узкие руководящие группы в Политбюро, приближая или подвергая опале своих ближайших соратников. В книге исследуются такие события, как опала Маленкова и Молотова, «ленинградское дело», чистки в МГБ, «мингрельское дело» и реорганизация высшей власти накануне смерти Сталина. В работе показано, как в недрах диктатуры постепенно складывались предпосылки ее отрицания.
В этой книге исследователи из США, Франции, Германии и Великобритании рассматривают ГУЛАГ как особый исторический и культурный феномен. Советская лагерная система предстает в большом разнообразии ее конкретных проявлений и сопоставляется с подобными системами разных стран и эпох – от Индии и Африки в XIX столетии до Германии и Северной Кореи в XX веке. Читатели смогут ознакомиться с историями заключенных и охранников, узнают, как была организована система распределения продовольствия, окунутся в визуальную историю лагерей и убедятся в том, что ГУЛАГ имеет не только глубокие исторические истоки и множественные типологические параллели, но и долгосрочные последствия.
÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷На основе архивных документов в книге рассматривается деятельность высшего органа партийно-государственной власти в СССР. Автор исследует порядок принятия важнейших политических решений в 1930–1940 гг., взаимоотношения И.В. Сталина с его ближайшими соратниками по Политбюро — В.М. Молотовым, Л.М. Кагановичем, Г.К. Орджоникидзе, С.М. Кировым, Н.И. Ежовым. При помощи архивных документов анализируются такие важнейшие сюжеты советской политической истории, как причины убийства Кирова, конфликт между Сталиным и Орджоникидзе, столкновения между отдельными членами Политбюро, соотношение власти Сталина и его соратников на разных этапах довоенного периода.÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷.
Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.
Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.