Сталин мог ударить первым - [54]

Но все же люфтваффе чаще наносила свои бомбовые и торпедные удары, чем смелые «советские сталинские соколы». Нередко немецкие летчики осуществляли за день до 10 бомбоштурмовых и торпедных ударов по черноморским транспортам. К концу обороны города в результате действий люфтваффе погибло более половины (а не четверть, как утверждают историки) тоннажа, имевшегося в бассейне Черного и Азовского морей к 22 июня 1941 года.

Из 46 потерянных транспортных судов только 12 были потоплены авиацией противника; несколько погибли от огня береговой артиллерии; остальные погибли от… своих мин и по иным нелепым причинам.

И претензии здесь следовало бы адресовать командованию ЧФ, как не сумевшему (или не желавшему суметь) обеспечить максимальную безопасность коммуникаций из портов Крыма и Кавказа в Одессу.

Тогда же транспортный флот совершил около 1000 рейсов; 696 — в составе конвоев. Доставлялось пополнение боеприпасами, а обратными рейсами вывозили в первую очередь не детей и раненых, не женщин и стариков (как писали советские агитпроповцы и их последователи), а… партийных работников обкома, горкома и райкомов Компартии Украины и членов их семей, затем — сотрудников Главного управления Госбезопасности по городу Одессе и области, областного и городского НКВД, прокуратуры, суда, спецсвязи; оставшиеся после погрузки «драгоценных» пассажиров места могли достаться раненым, которых еще возможно было возвратить в боевой строй. Была еще одна категория лиц, которой дозволялось покинуть город, — местные евреи; ибо евреи хорошо знали, что их ждет, если город займут части вермахта, а с ними придет и гестапо… Горожане украинцы или русские по национальности в список спасаемых не попадали, как, впрочем, и самые простые, бедные евреи…

За время обороны Одессы в город было доставлено не 50 000 военнослужащих, как пишут советские историки, а более 160 000 красноармейцев, большинство из которых полегли, защищая прекрасный украинский город. Было перевезено почти полмиллиона тонн воинских грузов и более 150 000 тонн иных грузов, необходимых для нужд города.

В сентябре 1941 года OOP и командование ЧФ поняло, что Одессу не удержать; после чего началась тайная эвакуация партийных и карательных органов, госбезопасности и НКВД.

30 сентября Ставка ВГК издала приказ: «В связи с угрозой потери Крымского полуострова, представляющего главную базу ЧФ, и ввиду того, что в настоящее время он не в состоянии одновременно оборонять Крымский полуостров и Одесский оборонительный район, Ставка Верховного Главнокомандования решила эвакуировать Одесский район и за счет его войск усилить оборону Крымского полуострова». Нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов направил Военному совету Черноморского флота директиву, в которой потребовал обязательно учесть опыт эвакуации войск из Таллина, главной базы Балтийского флота, — во избежание повторения трагедии.

Тогда же, 30 сентября, самолетом в Одессу прилетел заместитель наркома ВМФ вице-адмирал Гордей Иванович Левченко, доставивший директиву Ставки об эвакуации войск. Он дал указание Военному совету флота начать эвакуацию на следующий день, 1 октября, с отправки наиболее сохранившей боеспособность 157-й стрелковой дивизии.

В тот же день на транспорте «Украина» в Севастополь были отправлены первые подразделения соединения. Но… произошел инцидент: многие каюты и часть кубриков были заняты ответственными работниками обкома, горкома, правоохранительных органов и членами их семей. Но Гордей Иванович проявил твердость и непреклонность, и не без помощи командира дивизии и взвода охраны штаба дивизии выдворил всех «патриотов» Родины. Товарищи-коммунисты еще припомнят это адмиралу Левченко…

Следует заметить, что нарком ВМФ Николай Герасимович Кузнецов, зная возможности одного из своих заместителей — Г. И. Левченко, был против назначения его командующим Крымским фронтом. При этом не без основания считая, что военно-морской начальник, тем более не имеющий опыта командования армейскими объединениями, не сможет эффективно выполнять возложенные на него задачи по руководству армейскими объединениями и силами флота в количестве более 600 000 человек на Керченском плацдарме и около 300 000 в Севастополе и на его подступах, которые окажутся в его подчинении.

Однако Сталин приказал наркому оставить эту кандидатуру, как намечено Ставкой. Что, дескать, на Крымском ТВД основной силой является Черноморский флот, а территория Крыма, как сказано в директиве, представляет собой главную операционную базу флота, то Левченко и нужен как координатор взаимоотношений между командованием ЧФ и командованием армий, дислоцированных в Крыму. В пользу этого назначения, сказал Сталин, и то, что главным начальником Одесского оборонительного района был моряк, контр-адмирал Жуков.

Николай Герасимович, выслушав по телефону вождя, твердо заявил, что опыт OOP, к сожалению, нельзя относить к числу положительных. Это взбесило Сталина, ибо решение о создании OOP было детищем и новшеством в решении Ставки. Вождь бросил трубку. Не знал нарком, что кандидатуру Левченко предложил начальник ГМШ Исаков. Который не жаловал своего шефа и полагал, что за провал, постигший флот в Одессе, Кузнецов будет наказан. Однако этого не произошло, и потому Иван Степанович решил, что случившейся катастрофы не достаточно для того, чтобы снять наркома ВМФ. И, как сказали бы сейчас, он «подставил» своего начальника, выдвинув неподготовленного для такой деятельности вице-адмирала Левченко. Заручившись при этом поддержкой своего давнего протеже, члена Оргбюро и Политбюро ЦК ВКП(б), члена Ставки ВГК, наркома Госконтроля СССР, начальника Главного управления политической пропаганды, армейского комиссара 1-го ранга Льва Захаровича Мехлиса, создавшего в составе Военного совета Южного направления особую группу политработников, в которую входили И. И. Азаров, Н. И. Кулаков, Л. И. Брежнев и ряд других известных деятелей ЦК ВКП(б).