Сталин и Рузвельт. Великое партнерство - [210]
Позже, в феврале, Черчилль сказал кабинету министров военного времени: «Если условия, оговоренные в нашем коммюнике, согласованном с премьером Сталиным, будут выполняться добросовестно, все будет хорошо. Если же, с другой стороны, эти начинания не получат реального воплощения в действительность, то наши договоренности подвергнутся изменениям».
Сталин даже подписал Декларацию об освобожденной Европе, в которой было сказано, что «Большая тройка» ставит своей целью демократизацию всей Европы:
«(в) создавать временные правительства, в которых будут широко представлены все демократические слои населения, с обязательством в самые сжатые сроки создать постоянно действующие правительства, готовые воплощать волю народа, составленные на основе свободных выборов, и (г) способствовать, где необходимо, проведению таких выборов».
Одна из основных причин, почему Сталин согласился с этими вдохновляющими словами Рузвельта, как указывает историк Джеффри Робертс, заключалась в том, что он предполагал: в ходе свободных и открытых выборов в освободившихся странах коммунисты получат руководящую роль. Он считал, что народ с распростертыми объятьями воспримет не только Советскую армию, которая их освободила, но и подконтрольные советской власти национальные правительства. И действительно, некоторые действия польского правительства в Люблине, например проведение уже давно назревшей земельной реформы, были восприняты хорошо. Кроме того, вскоре после Ялтинской конференции московская пресса объявила, что Россия окажет помощь в восстановлении Варшавы: она предоставит технику и оплатит 50 процентов стоимости работ по восстановлению города[977].
Сталин даже не представлял себе, насколько непопулярен был советский способ авторитарного правления. Он и в самом деле полагал, что в славянских странах коммунистические партии будут укреплять свое влияние. Как он сказал в апреле Георгию Димитрову, главе Болгарской коммунистической партии: «Не следует торопиться с проведением выборов… Сначала нужно понять, чем можно привлечь крестьян в Коммунистическую партию»[978].
Так почему бы не оставаться в союзе с Рузвельтом? Америка была самой сильной страной в мире.
Еще об одной причине, по которой, как считают, Сталин согласился подписать договоренности на Ялтинской конференции, откровенно направленные против создания просоветских правительств, говорится в заявлении Молотова, которое любят цитировать. Речь идет о том, что Сталин фактически совершенно не собирался соблюдать эти договоренности, собственноручно им подписанные. «Не волнуйтесь, – сказал ему Сталин, как утверждал Молотов, – составляйте их [эти договоренности]. Мы с этим позже по-своему разберемся. Вся суть в соотношении сил»[979]. Это вполне понятно, но помимо этого Молотов добавил и другую мысль, которая также вполне очевидна, но ее, как правило, в цитату не включают: «Нам было выгодно оставаться в союзе с Америкой. Это было важно». Другими словами, и Сталин, и Молотов по-своему признавали, что альянс с Америкой имеет для них решающее значение. Опустошенная Германией Россия нуждалась в американском содействии, ей необходима была помощь Америки в восстановлении страны. В феврале 1945 года они рассчитывали, что помощь будет оказана. Кроме того, будучи прагматиками, Сталин и Молотов, безусловно, не желали вступать в противостояние с самой сильной страной в мире.
23 февраля, на праздновании двадцать седьмой годовщины создания Красной армии, Сталин выступил с поздравительной речью. В ней он подчеркнул, как близка была Красная армия к победе:
«Красная армия полностью освободила Польшу и значительную часть территории Чехословакии, заняла Будапешт и вывела из войны последнего союзника Германии в Европе – Венгрию, овладела большей частью Восточной Пруссии и немецкой Силезии и пробила себе дорогу в Бранденбург, в Померанию, к подступам Берлина.
Гитлеровцы кичились, что более сотни лет ни одного неприятельского солдата не было в пределах Германии и что немецкая армия воевала и будет воевать только на чужих землях. Теперь этому немецкому бахвальству положен конец»[980].
За несколько месяцев до Ялтинской конференции и британские, и американские, и русские военные штабы лишь обсуждали проекты решения проблемы, связанные с освобожденными военнопленными этих трех стран. В Ялте эти проекты были доработаны, хоть они и не обсуждались на уровне «Большой тройки», и были подписаны соответствующие документы, в которых было определено, как каждая из этих стран будет обращаться с военнопленными и производить их обмен:
«Каждый союзник будет обеспечивать военнопленных питанием, одеждой, предоставлять медицинскую помощь и удовлетворять другие потребности пленных… до тех пор, пока не будет предоставлен транспорт для их репатриации. Британские и американские офицеры будут оказывать советскому правительству содействие в процессе содержания британских подданных и американских граждан. Советские офицеры будут помогать британским и американским властям осуществлять содержание советских граждан, освобожденных британскими и американскими войсками, пока эти граждане будут находиться на европейском континенте или в Великобритании в ожидании транспортировки [в СССР].
