Сталин и его подручные - [209]
Они не молчали. С. 145–178.
>59 Там же. С. 163–164.
>60 Такое удобное открытие убедило многих, что вся рютинская Платформа – сплошная выдумка Менжинского и Ягоды.
>61 За два дня до этого на параде на Красной площади Надежда Аллилуева проходила с другими студентами академии и потом пошла к вождям на трибуну. Она сказала Хрущеву (своему однокурснику), что ее волновало то, что Сталин стоит в незастегнутой шинели на холодном ветру.
>62Мурин Ю.Г. Иосиф Сталин в объятиях семьи. М., 1993. С. 34.
>63 Там же. С. 36.
>64 Репутация Владимира Розанова, мягко говоря, небезупречна: два знаменитых революционера – Фрунзе и Ногин – умерли у него под хлороформом. В 1926 г. он удачно вырезал у Сталина аппендикс.
>65Парнов Е. Скелеты в сейфе. М., 2000. Т. I. С. 97.
>66 Чуев Ф. Так говорил Каганович. М., 1992. С. 154.
>67 Цит. по книге: Кирилина А. Неизвестный Киров. СПб.; М., 2001. С. 341.
>68 Лубянка. Стали и ВЧК – ГПУ – ОГПУ – НКВД. С. 190.
>69Мозохин 0., Гладков Т. Менжинский. Интеллигент с Лубянки. М., 2005. С. 355.
>70 Позднее Берия и Молотов приняли меры, чтобы вдова Менжинского могла и дальше жить в трехкомнатном дачном доме и получать особый паек; вся его родня оставалась на содержании НКВД. См.: ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 2. Д. 105, 206.
>1 См.: Волкогонов Д. Триумф и трагедия. И. В. Сталин. М., 1990. Т. I. С. 366.
>2http://stalin.memo.ru/images/1934.htm. Интересно сопоставить этот закон с «Процедурой присутствия Инквизиции для суда над еретиками» (Бернард Ги, около 1310 г.), где суд тоже обходился без адвокатов, свидетелей и апелляции. Уже в сентябре 1934 г. Сталин и Молотов разрешили Роберту Эйхе, фактическому сатрапу Западной Сибири, назначать «тройки», без формальностей приговаривающие обвиняемых к смерти, – но только на шесть недель, во время хлебозаготовок.
>3 Показания некоторых служащих НКВД, среди них перебежчика Александра Орлова; двусмысленные замечания, сделанные Ягодой, когда его судили; предположения Троцкого; обвинения Хрущева в знаменитой речи 1956 г. – все это склоняет многих историков к утверждению, что гэпэушники по приказу Сталина манипулировали Николаевым.
>4 Кирилина Л. Указ. соч. С. 248. (Эта монография является не только лучшей до сих пор биографией Кирова, но и содержит самое объективное расследование его смерти.)
>5 Там же. С. 261–262.
>6 Сталин приказал Орджоникидзе не ехать с ним, хотя тот был близок к Кирову. Предлогом запрета было то, что у Орджоникидзе было плохо с сердцем; на самом же деле Сталин боялся, что Орджоникидзе будет настаивать на беспристрастном расследовании.
>7 Подозрительная гибель единственного свидетеля убийства, конечно, наводит на мысль о фальсификации и заговоре, но состояние грузовика и потрясенного водителя хорошо засвидетельствовано.
>8Чуев Ф. Молотов: полудержавный властелин. С. 376.
>9 См.: Сталин и Каганович. Переписка 1931–1936. С. 411.
>10 Там же. С. 425.
>11 Там же. С. 419.
>12 Там же. С. 419.
>13Сапов В. В. Макиавелли: pro et contra. СПб., 2002. С. 502–506.
>14Кирилина А. Указ. соч. С. 302–303.
>15 Из всех арестов и процессов, исключая суд над Николаевым, единственными, которые еще объяснимы, были суды над чекистами, ответственными за безопасность Кирова. Филиппа Медведя арестовали, а 7 декабря задержали его заместителя Ивана Запорожца (хотя он лечил на Кавказе перелом ноги, когда Николаев убил Кирова, и уже шесть месяцев не работал). Еще одиннадцать чекистов получили сроки за преступную халатность. Медведя и Запорожца перевезли в Восточную Сибирь, где глава ГУЛАГа, Ян Берзин, их принял по-товарищески. Туда поехали и жены, и дети; их расстреляли, как только арестовали Берзина.
>16Роговин В. Сталинский неонэп. С. 45.
>17 Там же. С. 48.
>18 Там же. С. 89.
>19 См. допросы: Лубянка. Сталин и ВЧК – ГПУ – ОГПУ – НКВД. С. 606–612; Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. 1937–1938. М., 2004. С. 144–156.
>20 Лубянка. Сталин и ВЧК – ГПУ – ОГПУ – НКВД. С. 684–686. Анонимного автора разыскали и упекли в ГУЛАГ.
>21 Дневник Презента с примечаниями Ягоды и Сталина находится в: РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 69. Цитаты из дневника – в книге: Соколов Б.В. Наркомы страха. М., 2001. С. 24–37.
>22 Например, когда в октябре 1934 г. советский моряк сбежал в Польшу, Сталин распек Ягоду: «…сообщить мне незамедлительно 1) Арестованы ли члены семьи этого матроса 2) Если нет, то кто отвечает за проявленное бездействие власти… и наказан ли этот новый преступник». Ягода никаких членов семьи не смог отыскать (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 69).
>23 По воспоминаниям друзей, Акулов не годился на юридические убийства – он слишком любил жизнь, музыку, семью, друзей. В 1936 г. он тяжело заболел. (Его бывший заместитель Григорий Рогинский и Андрей Вышинский прислали соболезнование.) Через год Акулова пытали, пока он не признался в троцкизме. 31 октября 1937 г., когда его выводили на расстрел, Акулов обратился к Рогинскому, который его преследовал, и сказал: «Вы знаете, что я не виноват». Рогинский обругал его. См.: Звягинцева А. Г., Орлова Ю. Г. Распятые революцией: российские и советские прокуроры 1922–1936. М., 1998. С. 256.
«Три года, проведенные в поисках, расшифровке и осмыслении документов, убедили меня в том, что ничего в этих архивах не может ни дискредитировать, ни опошлить Чехова. Результат как раз обратный: сложность и глубина фигуры писателя становятся еще более очевидными, когда мы оказываемся способны объяснить его человеческие достоинства и недостатки» — такова позиция автора книги «Жизнь Антона Чехова» (1997) профессора Лондонского университета Дональда Рейфилда. Эта многостраничная биография рисует непривычного для нашего читателя Чехова.
«Бог делил Землю между народами, — гласит грузинская легенда, — грузины опоздали, задержавшись за традиционным застольем, и к моменту их появления весь мир уже был поделен. Когда Господь спросил у пришедших, за что они пили, грузины ответили: «За тебя, Бог, за себя, за мир». Всевышнему понравился ответ. И сказал он им, что, хотя все земли розданы, приберег он небольшой кусочек для себя и теперь отдает он его грузинам. Земля эта, по словам Господа, по красоте своей не сравнима ни с чем, и во веки веков будут люди любоваться и восхищаться ею…»Известный британский литературовед и историк Дональд Рейфилд, автор бестселлера «Жизнь Антона Чехова», главный редактор фундаментального «Полного грузинско-английского словаря», создал уникальный труд — историю Грузии, драгоценный сплав, в котором органично слились исторические хроники, уникальные документальные свидетельства и поразительное по яркости повествование.
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.