Сталин и бомба: Советский Союз и атомная энергия. 1939-1956 - [200]
Советская физика расцвела, как и надеялся Иоффе. Ядерный проект защитил ее, и это имело большое социальное и политическое значение. Условия, о которых говорил Капица в своем письме Хрущеву, — возможность говорить откровенно и решать на основании мнения сообщества — были необходимы не только для оздоровления научного сообщества, но и для демократии или, по крайней мере, для «общественной среды», где формировалось бы общественное мнение и принимались бы решения на основе открытой дискуссии. Научное сообщество оказалось в плачевном состоянии к моменту смерти Сталина — его «били» слишком часто и угрожали причислить к «сорнякам», говоря языком Капицы, — но оно пользовалось большей автономией, чем другие слои советского общества под сталинским управлением. Это особенно было верным для физиков. Физическое сообщество являлось островком интеллектуальной автономии в тоталитарном государстве. Научное сообщество — и особенно физическое сообщество — было, несмотря на свои недостатки, близко к понятию гражданского общества при сталинском режиме. Ученого, по крайней мере ученого масштаба Френкеля, Капицы, Тамма, Вернадского и позднее Сахарова, более чем кого-либо в советском обществе можно было бы назвать гражданином. Ученый-гражданин был фигурой первостепенной значимости для общества в целом. Обеспечив защиту советской физике, бомба сделала большее: она помогла защитить небольшую часть подлинно гражданского общества в государстве, установившем тоталитарный контроль над всей общественной жизнью.
Заключение
В течение 40 лет советско-американская гонка ядерных вооружений доминировала в мировой политике, но многое из этого соперничества было скрыто от общественности. Именно ядерное оружие, больше чем что-либо другое, сделало Советский Союз сверхдержавой, но советский ядерный истеблишмент был скрыт покровом секретности. В первые годы холодной войны западные правительства — и граждане — очень мало знали о советской ядерной политике; рядовые советские граждане знали еще меньше. Только в последнее время появилась возможность писать о советской ядерной политике как следствии индивидуальных решений, принятых в соответствующих обстоятельствах. Я попытался дать связный — хотя неизбежно неполный и неокончательный — анализ сталинской ядерной политики именно с этих позиций. Я попытался также представить ее равным образом в международном и внутреннем контекстах.
Центральная тема книги — разработка советского ядерного оружия. Политологи изучали динамику советско-американской гонки ядерных вооружений и роль внешних и внутренних факторов при объяснении решений по вооружению с обеих сторон. Эта книга показывает, что не имеет смысла рассматривать советский ядерный проект лишь с точки зрения «внутренней динамики», корни которой лежат в структуре и ценностях советского общества. В 1930-х годах советские ученые-ядерщики были частью международного сообщества, соревнуясь с исследовательскими группами других стран в борьбе за научные открытия и за признание своих работ. Советский ядерный проект времен войны был начат в ответ на получение разведывательных данных о ядерных проектах в Англии и Соединенных Штатах. После Хиросимы соперничество с Соединенными Штатами придало советскому ядерному проекту присущую ему динамику.
Это не означает, что при объяснении советской ядерной политики не учитывались внутренние факторы. Особенности советского режима привели к тому, что он принял вызов, став участником гонки ядерных вооружений. Самым важным их них была концепция руководящей роли коммунистической партии, стоящей во главе социалистического государства, Советского Союза, и ведущей мир от капитализма к коммунизму. В конце второй мировой войны Сталин предсказывал, что новая мировая война начнется через двадцать или тридцать лет, и верил, что она завершит переход к социализму в глобальном масштабе. Сталин рассматривал атомную бомбу в контексте подготовки к новой мировой войне; он также хотел иметь бомбу, чтобы с ее помощью противостоять давлению со стороны Соединенных Штатов.
Существовали также и такие особенности режима, которые объясняют, как и когда ядерный вызов был принят. Хотя официальная идеология была враждебна и подозрительна по отношению к Западу, политика «догнать и перегнать» фокусировала внимание на техническом прогрессе Запада как пути, по которому надо следовать. Эта политика отражала глубоко укоренившееся в сознании советских людей представление об отставании от Запада и намерение преодолеть это отставание. Атомная бомба была символом силы Соединенных Штатов как экономического и технологического лидера мира. Следовательно, эта позиция и стала естественной целью политики «догнать и перегнать».
Тенденция копирования западной техники была, как отмечал Капица в своих письмах в Кремль, усилена пренебрежительным отношением советских руководителей к советским ученым и инженерам; предложения советских ученых не воспринимались серьезно до тех пор, пока они не подтверждались западным опытом. Доверие к советским ученым позволило бы Сталину, Берии и Молотову быстрее и лучше осознать важность разведывательных данных об атомной бомбе, полученных во время второй мировой войны. Тогда они, может быть, проницательнее оценили бы роль бомбы в будущих международных отношениях, не дожидаясь августа 1945 г.
Книга американского исследователя Д. Холловея посвящена истории атомного проекта в СССР. Интересно, что в своей антисоветской по духу книге автор все же признает необходимость осуществления этого проекта в Советском Союзе: он считает это вынужденной ответной мерой на атомный шантаж со стороны США.Особое место а исследовании Д. Холловея отводится Л. П. Берия. Рисуя его образ черными красками, автор в то же время делает вывод, что назначение Берия руководителем атомного проекта не было прихотью Сталина, а являлось свидетельством чрезвычайной важности проекта для советского правительства.
В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.