Сталин - [106]

Многие считают, что «духовным отцом» удара, обрушившегося позднее на Ленинградскую парторганизацию, был именно Маленков, предложения которого по конструированию «ленинградского дела» одобрил Сталин, всегда с антипатией относившийся к «особому» характеру ленинградцев. Об этой репрессивной акции печать не сообщала много данных, однако люди исчезали один за другим. В подавляющем большинстве они относились к новому поколению руководителей, выдвинувшихся в середине 30-х годов, после убийства Кирова, когда «наместником» в Ленинграде стал Жданов. Среди них были А. А. Кузнецов, секретарь ЦК ВКП(б), ранее возглавлявший Ленинградскую парторганизацию, П. С. Попков, первый секретарь Ленинградского обкома и горкома партии, М. И. Родионов, председатель Совета Министров РСФСР, А. А. Вознесенский, министр просвещения РСФСР. Были сняты с работы и арестованы почти все руководители парторганизации Ленинграда, секретари райкомов партии, комсомольские руководители, руководящие работники Советов, директора крупных предприятий и ректоры вузов. Многие из них погибли в тюрьмах. Самый известный руководитель, пострадавший в ходе «ленинградского дела», — Н. А. Вознесенский, член Политбюро ЦК ВКП(б), заместитель председателя Совета Министров СССР, председатель Госплана СССР. Он был освобожден от всех своих постов в начале 1949 года, но короткое время оставался еще на свободе. Берия якобы не находил предлога для его ареста. Когда же арест Вознесенского состоялся, вместе с ним в тюрьму попали некоторые работники Госплана. Любопытно, что Вознесенский верил Сталину, хотя являлся не первой, а последней высокопоставленной жертвой системы сталинского террора. Он тоже думал, что «Сталин все выяснит», вновь и вновь пытался обращаться к нему за помощью, разумеется безрезультатно. В 1950 году Н. А. Вознесенский был расстрелян.

«УЧИТЕЛЬ НАРОДОВ»

В рамках краткого исторического очерка невозможно даже схематично рассказать о советской внешней политике рассматриваемого нами периода. Мы можем указать лишь на некоторые характерные черты сталинской внешней политики, главные ее тенденции и составные элементы.

«В области политической послевоенный период ознаменовался образованием двух лагерей — лагеря агрессивного, антидемократического во главе с США и лагеря миролюбивого, демократического. За это время в капиталистическом мире сложился в лице США новый центр реакции и агрессии, откуда исходит теперь основная угроза делу мира, делу свободы и национальной независимости народов. Перед лицом этой опасности миролюбивые силы поднялись во всех странах на решительную борьбу в защиту мира и национальной независимости своих стран» — так охарактеризовал формирование международной обстановки после второй мировой войны секретарь ЦК ВКП(б) Г. М. Маленков в 1952 году в докладе на XIX съезде партии.

Корни оценки, данной докладчиком, тянутся к 1943 году. Переговоры лидеров «большой тройки» в Тегеране, проходившие в духе доброго сотрудничества, определённого военным союзом, принесли Советскому Союзу значительный дипломатический успех. Под сенью успехов военных открывалась возможность после приближавшейся победы утверждать свое влияние в новой Европе. На Ялтинской конференции были обсуждены конкретные варианты такой политики.

В феврале 1945 года в Ялте Сталин во второй раз за время войны встретился с руководителями союзных западных держав. Советские войска в тот момент находились в ста километрах от Берлина, они были и в Юго-Восточной Европе, и в Польше. Такое благоприятное военное положение должным образом усиливало вес слов Верховного Главнокомандующего. Как заметил английский министр иностранных дел Иден, «один Сталин знает точно, чего он хочет, и он является жестким партнером по переговорам». На встрече решался вопрос о послевоенном статусе Германии и о создании ООН. После долгих дискуссий были определены восточные границы Польши. Вырисовывались контуры нового устройства в Европе.

Летом 1945 года на Потсдамской конференции руководителей держав-победительниц уже разделяли заметные противоречия относительно будущего Германии, судьбы ее бывших союзников в Европе. Черчилль считал, что в странах, освобожденных Советской Армией, отсутствуют основные демократические институты, в ответ Сталин выдвинул возражения в связи с обстановкой, сложившейся в Греции после английского вмешательства. Стремясь предотвратить приход коммунистов к власти, англичане начали уничтожать греческих партизан. Политика раздела Европы на зоны влияния стала получать реальное оформление. Во время конференции президент Трумэн проинформировал Сталина о том, что Соединенные Штаты имеют новое оружие огромной разрушительной силы — атомную бомбу. В своих мемуарах Черчилль, который присутствовал при этом разговоре, писал, что у Сталина «не было представления о подлинном значении информации американского президента, если бы он понял, о каком революционном изменении в мировой политики идет речь, то, естественно, это отразилось бы в его реакции». Однако это мнение Черчилля не соответствует действительности. Сталин прекрасно понимал, какое значение имеет атомная бомба, но в ходе переговоров он счел необходимым в тактических целях разыграть неинформированность. Американская атомная монополия оказала сильное воздействие на его внешнюю политику в последующие годы, что в свою очередь не могло не сказаться на условиях жизни в самом Советском Союзе. Хотя после первого применения атомной бомбы обещанию Советского Союза вступить в войну с Японией не придавали особого военного значения, однако СССР выполнил свои союзнические обязательства, и это в конечном итоге привело к значительному укреплению его позиций на Дальнем Востоке.