Сталь, пар и магия - [123]

– Беги, дочка! – загремел папа. – Беги, спасайся!

И он со всей силой толкнул вперёд, следом за ней, бедняжку Билли. Братца Билли, что был тише воды ниже травы и сам не свой от ужаса.

Молли затормозила, обернулась, потянулась к брату. Тот бежал к ней, вытянув руку, глаза сделались как пара плошек.

Оборотни пробили дорогу, бок Волки перепачкан кровью, однако один из пэров, отчаянно крутя клинок, наступает и наступает на Таньшу, не боясь её зубов; отмахивается лапой Медведь, оказавшись лицом к лицу разом с двумя соперниками; а окна первого этажа уже вылетают, выбитые прикладами, и раздаются команды, и стрелки уже на позициях, и ей, Молли остались считаные мгновения.

– Беги, дочка! – закричала мама. И вновь нажала на спуск.

Наступавший на Волку пэр дёрнулся, зашипел от боли, схватился за правое плечо, клинок зазвенел по камням.

– Беги, Молли! Беги!

Медведь тоже опрокинул одного из своих соперников, но солдаты уже валом валили во двор, и один из них выбил револьвер из маминых рук, а двое других приставили стволы к папиной голове; и тут Бедфорд, весь обгоревший Бедфорд, страшный, как бестия ада, вдруг вскочил на ноги, перехватив Билли.

– Беги!!! – последнее, что крикнул папа, до того как его ударили прикладом.

«Беги!» – закричал голос госпожи Старшей.

Беги, или вы погибнете все.

– Иди ко мне, – позвал Зверь Земли.

И Молли побежала. Вместе с оборотнями.

За их спинами развезлась огненная буря, закрывая им спины, помогая скрыться.

Молли бежала, задыхаясь и захлёбываясь слезами.

Но она должна выжить.

Выжить, вернуться и отомстить.

Эпилог

Дальнейшее для Молли смешалось в одну сплошную круговерть улиц, стен, тупиков и проходов. Её последний удар сделал-таки своё дело, они оторвались от пэров, а солдаты, наученные горьким опытом, вперёд уже не лезли так охотно.

Она не запомнила, когда перекинулись оборотни. Врезался в память лишь какой-то грязный тупик, шныряющие вокруг крысы и Таньша, ругающаяся непонятными словами Rooskies, пока перевязывала брату израненные плечи. Молли кинулась было помогать, с кровью и болью пытаясь достать из себя какие-то крохи силы, но безуспешно.

Она вновь растратила всё имевшееся, вновь была пуста. Поэтому всё, что могла, это кое-как промыть и закрыть следы, оставленные на Медведе и пулями, и штыками.

Это она запомнила.

Ярина, обратившись кошкой, шныряла впереди, возвращалась, докладывала, что путь чист.

Они не пошли в лес. Они возвращались в Норд-Йорк, и никто не задавал Молли никаких вопросов.

Круг замкнулся. Она дралась с Особым Департаментом и победила… но победу вырвали у неё из рук.

Что ж, она всё равно не сдастся!

…В себя она пришла, лишь поняв, что стоит посреди знакомой гостиной мистера Питтвика, о ноги трётся, отчаянно мяукая, кошка Ди – строго выговаривая хозяйке, что оставила её! – а сам мистер Питтвик, горестно качая головой, слушает рассказ Таньши.

Сама же Молли плюхнулась где стояла, замерла, обхватив голову руками.

Возвращение домой началось с засады Особого Департамента в её собственном доме. Она прошла весь круг, теряла и обретала, и вот, казалось бы, та же точка.

Её семья вновь схвачена, что с Фанни – неведомо; у братца прорезалась магия, и пэры об этом знают. Что ждёт его теперь – «стакан»?

И что делать ей? Вновь идти «отбивать своих»? Но пэры не бахвалились…

Она вновь вспомнила свою последнюю атаку. Харкала кровью, но удар нанесла, и это был настоящий удар.

Пэры выдержали, выстояли. И, если б не мама с папой, трудно сказать, чем бы всё это кончилось.

Они отличались от других, эти пэры, очень сильно отличались. Нет, не магики. Но явно умеющие с магией обращаться.

Живое железо под городом, следы той самой магии, что не нашла себе иной дороги. Но тут ещё требовалось время, много времени… которого у тебя, Моллинэр Эвергрин Блэкуотер, не было и нет.

– Молли?..

Только теперь она поняла, что Таньша в третий, наверное, раз окликает её по имени.

Они все смотрели на неё. Таньша, уронившая руки, пальцы все в крови; Всеслав, голый до пояса, оба плеча перебинтованы; мистер Питтвик, что смотрел на неё как-то особенно пригорюнившись, со смертной тоской во взгляде.

Ярина, как обычно, где-то пряталась то ли мышкой, то ли ящеркой.

И даже кошка Ди, даже она глядела на Молли разом и требовательно, и испуганно.

А сама Молли ощущала себя сейчас словно из-под парового катка.

Она балансировала на самом краю бездны. Она вот-вот могла вспыхнуть – тем самым последним пламенем, от которого даже лучшему магу нет ни спасения, ни защиты. В ушах звенело, голова кружилась – тебя в гроб укладывают в куда более привлекательном виде, как сказал бы коммодор сэр Реджинальд Картрайт.

Больше всего хотелось сейчас свернуться калачиком, накрыться с головой одеялом и не шевелиться. И чтобы рядом мурчала тёплая и пушистая кошка Ди. И чтобы лежать так долго-долго.

– Оставьте её, мисс Таньша, – вдруг вздохнул мистер Питтвик. – Оставьте её, у мисс Молли шок. Она дралась поистине как богиня войны, отправила на тот свет неведомо сколько шавок Департамента… думаете, ей это далось даром? Оставьте её, повторяю, я скажу вам, что делать.

Брат и сестра оборотни разом воззрились на тучного хозяина.