СССР-2061. Том 6 - [17]

— Илья Игоревич, — повернулся к арестанту Краснов, — что тогда, по-вашему, эта рукопись из себя представляет?

— Это спрогнозированное будущее нашей страны. И мои прогнозы основаны не на измышлениях, а на строго научных выводах.

— То есть?..

— Не знаю, поймете ли… хорошо, я попробую объяснить. Я еще со студенческой скамьи был помешан … (Протестантов осекся, осознав, что это слово обретает особую, негативную окраску в этих стенах) увлекался футурологией. Ведь что такое будущее? Будущее – это череда событий, зарождающихся и формирующихся в настоящем, это связка следствий, которые тянутся за причинами, выстраиваясь в цепочку в определенном порядке. Простая интуиция дает возможность «увидеть» ближайшее будущее. А уж более глубокий анализ позволяет создать долгосрочную модель, соответствующую ее дальнейшему реальному воплощению.

Илья Игоревич замолчал и осмотрелся. Удивленный, что его не перебивают резкими, издевательскими комментариями, и тем более не начинают тут же выбивать вместе с зубами «ересь из дурной головы», Протестантов словно обрел второе дыхание и, оседлав любимого конька, свободно понесся уже ничем не сдерживаемый.

— Так вот, оперируя путем экстраполяции событиями, известными из прошлого и данными из настоящего, можно с высокой степенью точности спрогнозировать будущее. И не важно, чье оно: отдельно взятого индивидуума или большого государства. Но тут нужно понимать, что хотя модель грядущего для человека проще построить ввиду меньшего числа факторов, влияющих на формирование причинно-следственных связей, вероятность возникновения отклонений и всякого рода погрешностей возрастает в геометрической прогрессии. Все-таки, как правило, (тут Илья Игоревич горько вздохнул) человек – свободное существо, а не марионетка в чужих руках, и волен сам решать, как ему строить свою жизнь, не привязываясь к каким-то непонятным прогнозам. Вот, например, высчитал я, что один мой коллега, отправившись в будущем августе на курорт, встретит женщину своей мечты и осенью женится. Начни же я с ним биться об заклад, что так и будет, что ему помешает переменить планы и взять отпуск, скажем, зимой и никуда не поехать? Может он и в родных краях встретит пассию, но… это уже не наука, а действительно гадание. Поэтому прогнозирование будущего человека занятие неблагодарное: тот, напрямую воздействуя на причины, порождающие следствия, может ослабить или усилить грядущие события, или в корне их изменить. Другое дело – страна! Несмотря на невероятно огромное количество факторов, влияющих на формирование будущего, погрешность в целом, благодаря рассеиванию ошибок по практически бесконечному полю, существенно снижается. То есть прогноз в масштабах страны с высокой долей вероятности получается точным!

Илья Игоревич, устав, замолчал. Очень хотелось пить, но он стеснялся попросить воды. Облизывая пересохшие губы, Протестантов оценивал произведенный его выступлением эффект. Капитан продолжал ожесточенно строчить в блокноте, вероятно стенографируя монолог подследственного. Людвиг Францевич, убаюканный витиеватыми и абсолютно непонятными его гуманитарной душе фразами, прикрыл глаза и, казалось, дремал. Доктор Бронштейн, наоборот, оживился. Он посмотрел на арестанта своими бездонными серыми глазами, полными спокойной мудрости и безысходной неизбывной тоски (так, как могут смотреть только сыны его вечно гонимого и преследуемого народа) и поинтересовался:

— Не хотите ли вы сказать, что если человек волен выбирать свой путь, являясь полноправным хозяином судьбы, и всяк, как говорится, кузнец своему счастью, то будущее нации, любого народа заранее предопределено, и совершенно бесполезно пытаться его изменить.

— Поймите, я не проповедую идеи фатализма, но в общих чертах вы правы. Путь развития народа поступателен, но на этом пути есть некие точки, пункты, которых нельзя избежать. Можно идти прямо или в обход, прийти раньше или позже, но…

Илья Игоревич вновь умолк, бессильно уронив на грудь голову. В виски, не переставая, впивалась сверлами адская боль. Сергей Иванович, желая подбодрить несчастного, произнес:

— Продолжайте, пожалуйста. Вы так увлекательно рассказываете…

Конечно, Илью Игоревича не смогли обмануть участливые нотки в голосе хитрющего, себе на уме, профессора, но посчитав, что отступать уже некуда, несчастный узник вновь заговорил:

— Какими бы путанными и сложными не казались для вас мои объяснения, прошу поверить: моделирование будущего возможно и реально! Хотя следует признать, что обилие познавательных инструментов, полезных для понимания завтрашнего дня, а также сложная структура многих природных и социальных процессов делают задачу прогнозирования невероятно сложной. Я с уверенностью заявляю, что еще недавно подобное было вообще неосуществимым.

— Что же изменилось? — поинтересовался Сергей Иванович.

— Появились ЭВМ! Мы с вами живем в век машин и технического прогресса. В нашем институте есть такие машины, которые производят десятки миллионов операций в секунду. Куда до них обычным человеческим мозгам. При наличии такой ЭВМ, правильно написанной программы, где учтены и заданы все параметры, влияющие на будущее, прогнозирование становится реальным. И тот расчет модели, выполненный мной для СССР, основан на строгой научной теории. Я очень долго работал над этой проблемой: сначала составил краткосрочный прогноз, затем на десять лет. Постепенно продвигался дальше, пока не достиг 2061 года. Здесь я был вынужден остановиться: даже такие громадные ресурсы ЭВМ были полностью исчерпаны. Ведь чем дальше «забираешься» в будущее, тем больше обрастает программа дополнительными данными. Сейчас наш институт разрабатывает многопроцессорный комплекс «Эльбрус – 2». Вот когда его введут в действие, тогда можно будет приоткрыть завесу над более глубоким будущим.